— Да, руины с монахами там были, — ответил Джек, улыбаясь ей. — И ещё отшельники. Но самое чудесное, что я там увидел — это Гибралтарская скала в конце пути, похожая на льва, вставшего на дыбы. Это, и ещё апельсиновое дерево в замке Стивена.
— Замок в Испании! — вскричала Сесилия, хлопая в ладоши.
— Замок! — воскликнула миссис Уильямс. — Чепуха. Капитан Обри имеет в виду просто домик с таким причудливым названием, дорогая.
— Нет, мэм. Замок, с башнями, зубчатыми стенами и всем, что полагается. И мраморной крышей. Единственная причудливая вещь там — это ванна прямо возле винтовой лестницы, гладкая как яйцо — тоже мраморная и вырезана из цельного куска — потрясающе. А апельсиновое дерево росло во дворе, окруженном аркадами, как в монастырях — и там росли одновременно апельсины, лимоны и мандарины! Зелёные плоды, спелые плоды и цветы — все одновременно, и такой аромат. Вот это романтика, вам бы понравилось. Апельсинов было немного, пока я там гостил, а вот лимоны — каждый день. Я съел, должно быть…
— Надо понимать, доктор Мэтьюрин — человек состоятельный? — воскликнула миссис Уильямс.
— Точно, мэм. Потрясающее поместье в горах, там, где мы их перешли; овцы-мериносы…
— Овцы-мериносы, — повторила миссис Уильямс, кивая — она знала, что такие твари действительно существуют — кто бы ещё мог давать мериносовую шерсть?
— …Но его основные владения южнее, возле Лериды. Кстати, я не спросил о миссис Вильерс — как это невежливо с моей стороны. Я надеюсь, у неё всё хорошо?
— Да, да, она здесь, — не называя Диану по имени. — Но я думала, что он просто корабельный хирург.
— В самом деле, мэм? Тем не менее он — человек довольно состоятельный, к тому же доктор медицины — его очень высоко ценят в…
— Тогда как же он стал вашим хирургом? — спросила она в последнем приступе подозрительности.
— Разве есть лучший способ поглядеть мир? Просторно, удобно, и за всё платит король.
Это было более чем убедительно. Миссис Уильямс на какое-то время примолкла. Она слышала что-то о замках в Испании, но не могла припомнить, хорошо это или плохо: но точно что-то одно из двух. Вероятно, хорошо, судя по тому, как любезен был лорд Мелвилл. О да, очень хорошо — определённо очень хорошо.
— Я надеюсь, он нас навестит… то есть, вы оба нас навестите, — сказала она наконец. — Мы остановились у моей сестры Пратт на Джордж-стрит. Номер одиннадцать.
Джек рассыпался в благодарностях; к сожалению, он сам занят по службе и не может распоряжаться своим временем, но уверен, что доктор Мэтьюрин будет очень рад; он просит также передать поклоны мисс Уильямс и мисс Фрэнсис.
— Вы, конечно, слышали, что София… — начала миссис Уильямс, собираясь на всякий случай солгать, затем пожалела об этом, но не знала, как половчее вывернуться. — Что София… как бы это сказать… впрочем, ничего официального.
— Вон Ди, — шепнула Сесилия, толкая Джека локтем.
Она неторопливо шла по галерее между двумя высокими мужчинами: тёмно-синее платье, чёрная бархотка на шее, великолепная белизна декольте. Он успел забыть, что её волосы чёрные-чёрные, шея — длинная и изящная, а глаза на расстоянии — просто тёмные мазки. Следовало бы разобраться в своих чувствах: его сердце замерло, когда он искал пустое место подле миссис Уильямс, а теперь оно било тревогу — созвездие, целая галактика чувственных мечтаний пронеслась в его мозгу, вместе с чистым удовольствием видеть её. Как благородно она выглядела! Впрочем, она казалась не слишком довольной: отвернулась от того мужчины, что был справа, вскинув подбородок — слишком хорошо ему знакомо это движение!
— Джентльмен, с которым она идёт — это полковник Колпойз, шурин адмирала Хэддока, он из Индии. Диана остановилась у миссис Колпойз, на Брутон-стрит. Убогий, неудобный домишко.
— Какой красавец, — пробормотала Сесилия.
— Полковник Колпойз? — вскричала миссис Уильямс.
— Нет, мама, джентльмен в синем сюртуке.
— О нет, дорогая, — понизив голос, прикрывшись рукой и сурово таращась на Каннинга. — Этот джентльмен — е-в-р-е-й.
— Значит, он не так красив, мама?
— Конечно, нет, милая моя, — тоном, каким разговаривают с идиотами. — Я же тебе говорю, — снова понизив голос, — он е-в-р-е-й.
Она поджала губы и покивала головой с чувством глубокого удовлетворения.
— О, — протянула Сесилия разочарованно и добавила себе под нос:
— Всё равно, хотела бы я, чтобы возле меня вертелись такие красавчики. Он от неё почти весь вечер не отходит. Мужчины вечно кружат вокруг Дианы. Вот и ещё один.
Ещё один был армейский офицер, он торопливо пробирался к ней сквозь толпу с высоким тонким бокалом шампанского, держа его обеими руками, словно реликвию; но прежде чем он успел обогнуть толстую глазеющую женщину, появился Стивен Мэтьюрин. Лицо Дианы мгновенно изменилось — откровенный, почти детский восторг — и когда он приблизился, она протянула ему обе руки и воскликнула: