— Спасибо тебе, Джузеппе, что вспомнил обо мне и не передал находку в другие руки.
— А как же иначе! Мы с тобой знакомы всю жизнь, и я абсолютно доверяю тебе, Андреа. Надеюсь, что я буду в числе первых, кому ты поведаешь о содержимом.
— Можешь не сомневаться, обещаю, ты будешь первым, ну, за исключением, возможно, некоторых моих сотрудников. А теперь, позволь откланяться. Мне не терпится взглянуть, что же там внутри. Я был рад этой нашей встрече.
— Я тоже очень рад. Жаль, что из-за текучки редко встречаемся. А знаешь, приезжайте с Арнеллой к нам в этот уикэнд. Посидим, как в былые времена. Джинна будет очень рада.
— Спасибо, будем непременно.
Едва карабинеры покинули кабинет, профессор Анторинни закрыл дверь на ключ и, вернувшись к столу, бережно взял в руки заветный тубус. Он осмотрел его со всех сторон, потрогал ремешки с бронзовыми застежками.
— Надо же, — подумал профессор, — прекрасно сохранился. Даже кожа не затвердела, и бронза не потускнела. Будто только вчера его хозяин держал в руках.
Профессор аккуратно потянул за ремешок и открыл застежку, затем так же бережно взялся за крышку и, потянув ее вверх, открыл футляр. Как он и предполагал, внутри оказались туго скрученные в свиток несколько листов пергамента. Андреа перевернул тубус и извлёк из него документы. Прежде чем развернуть свиток он проверил пергамент на эластичность во избежание поломки. Как и футляр, листы оказались в хорошем состоянии. Убедившись, что с пергаментом можно работать, профессор развернул свиток. Перед ним открылся мелко исписанный неровными строчками первый лист. К сожалению язык на котором был выполнен текст оказался совершенно не знакомым.
— Жаль, очень жаль — в сердцах пробормотал профессор. Придётся привлекать кого-либо из лингвистов. Андреа поднял телефонную трубку и набрал номер. Ему ответил женский голос.
— Слушаю Вас сеньор профессор.
— Здравствуйте Джулия. Скажите, у Вас найдётся несколько минут времени для меня?
— Смотря что именно Вас интересует, сеньор.
— Джулия, мне необходимо, по крайней мере, определить на каком языке написан один интересующий меня текст.
— А к какому периоду относится текст?
— На мой взгляд, примерно начало нашей эры. Причём документ находится в римском курьерском тубусе.
— Любопытно, не позволите мне взглянуть. Может быть я смогу Вам помочь.
— Конечно, Джулия! Приходи как можно скорее.
Спустя несколько минут раздался стук в дверь. Профессор спешно встал из-за стола и распахнул дверь. На пороге стояла женщина на вид лет тридцати — тридцати пяти. По её частому дыханию было видно, что она очень торопилась и слегка запыхалась от быстрой ходьбы.
— Прошу Вас Джулия, входите же.
— Так где же Ваш таинственный текст? — Входя в кабинет спросила женщина.
— Присядьте Джулия. — указывая на стул, предложил Андреа. — Вот, смотрите!
Профессор взял в руки свиток и передал его Джулии. Женщина развернула свиток и стала внимательно разглядывать текст.
— Ну что, Джулия, что скажешь? — С нетерпением спросил профессор.
— Удивительно, сеньор, — тихо проговорила Джулия, — боюсь ошибиться, но мне кажется, что это арамейский. Странно, зачем арамейский свиток попал в римскую курьерскую службу. Наверное этот текст был для кого-то очень важен.
— Я тоже так подумал. И что-же, ты сможешь прочитать, что здесь написано?
— Попробую… Так, похоже, это прощальное письмо приговорённого к смерти к своей матери… Так, постойте… Не может быть!
— Что, что там, Джулия? Говори же скорее.
— Сеньор Андреа, или я сошла с ума, или это… О господи, поверить не могу. Знаете, кто автор этого письма? Невероятно, но это, это … это же сам…
Глава 2
В сопровождении всего лишь двух охранников, накинув на голову капюшон плаща, чтобы не быть узнанным, прокуратор прошествовал к тюрьме, где содержались узники, приговорённые к смерти. У ворот узилища путь ему преградили двое стражников.
— Открыть ворота! — Приказал им прокуратор.
— Да кто ты такой, чтобы здесь командовать? А ну, проваливай пока цел.
Охранники прокуратора сделали шаг вперёд и полуобнажили мечи.
Пилат жестом остановил телохранителей и, сбросив капюшон, повторил приказ. Увидев, что перед ними сам прокуратор Иудеи Понтий Пилат, оба стражника отсалютовали ему и стали бормотать извинения.
— Да замолчите же и открывайте ворота.
Пока один из стражников бросился исполнять приказ, из караульного помещения выскочил насмерть перепуганный центурион, на ходу надевающий шлем.