Раскол между суннитами и шиитами - лишь одно из многих разногласий в исламском мире. Помимо конфликта между шиитами и суннитами имеются конфликты между иранцами и арабами, жителями Юго-Восточной Азии и теми, кто населяет Ближний Восток, и, что очень важно, между умеренными и радикалами. Подобно тому, как разногласия внутри коммунистического мира в результате ослабили его угрозу, множество различных видов ислама подрывают его способность к сплочению в единого, монолитного врага. Некоторые западные лидеры говорят о едином мировом исламистском движении, абсурдно смешивая в одну кучу чеченских сепаратистов в России, поддерживаемых Пакистаном боевиков в Индии, шиитских оружейных баронов в Ливане и суннитских джихадистов в Египте. По-настоящему проницательный стратег подчеркнул бы, что все эти группы очень разные - у них разные цели, враги и друзья. И поэтому они не могут претендовать на то, чтобы представлять ислам. И называть их следовало бы своими именами: это маленькие местные банды неудачников, пытающихся привлечь к себе внимание варварством и нигилизмом.
Да, имеют место столкновения, в которые вовлечены радикальные исламские группировки, но такие конфликты скорее обусловлены местными условиями, чем глобальными устремлениями. Так, хотя Северная Африка и живет в атмосфере непрекращающегося террора, особенно в Алжире, основной здешней группировкой является «Салафитская группа проповеди и джихада» (известная под французской аббревиатурой GSPC), участвующая в имеющих давнюю историю конфликтах между алжирским правительством и исламскими оппозиционными силами, и ее нельзя рассматривать исключительно сквозь призму «Аль-Каиды» и антиамериканского джихада. То же касается и основного региона, где некоторое время назад «Аль-Каида» набирала свою смертоносную силу, а именно региона вокруг афгано-пакистанской границы. Именно здесь находится ядро «Аль-Ка-иды», если такое ядро вообще имеет свое постоянное место. Эта группировка смогла сохраниться, несмотря на все усилия НАТО, поскольку она пустила здесь глубокие корни еще во времена антисоветской кампании. Ее союзник «Талибан» - это местное движение, издавна поддерживаемое пуштунами, влиятельной этнической группой в Афганистане и Пакистане.
Но какова ситуация в настоящее время? За шесть лет, прошедших с 11 сентября 2001 года, ядро «Аль-Каиды» - группа, руководимая Усамой бен Ладеном и Айманом аз-Завахири, - не сумело нанести ни одного по-настоящему крупного террористического удара. Когда-то это была террористическая организация, сейчас же это - информационная компания, производящая скорее видеозаписи, чем реальные террористические нападения*.
* Даже если завтра будет предпринята какая-либо атака, примечателен тот факт, что в течение последних шести лет ядру «Аль-Каиды» не удалось организовать ни одного взрыва. - Здесь и далее прим. авт.
Джихад продолжается, но джихадисты были вынуждены рассеяться, цели их стали более мелкими, и действуют они на местном уровне - обычно группами, которые почти не связаны с ядром «Аль-Каиды». И в этой импровизированной стратегии заключается ее основная слабость: террористы убивают местных жителей, тем самым настраивая против себя обычных мусульман - такие настроения становятся все более общими для столь разных стран, как Индонезия, Ирак и Саудовская Аравия. За последние шесть лет в мусульманском мире поддержка бен Ладена и его целей неуклонно идет на спад.
Опросы, проведенные в мусульманских странах, показывают, что в большинстве из них с 2002 по 2007 год число тех, кто положительно оценивает деятельность террористов-смертников - а это число всегда было невелико, - снизилось на 50 процентов. Осуждение насилия и проклятия в адрес бен Ладена слышатся гораздо чаще, в том числе и со стороны видных священнослужителей Саудовской Аравии. Еще многое предстоит сделать для того, чтобы осовременить мусульманский мир, но те, кто стремится к переменам, уже не испытывают перед ними страха. Наконец-то пришло понимание, что, несмотря на всю риторику медресе и мечетей, лишь немногие хотят жить так, как предписывает «Аль-Каида». А те, кто хотел когда-то так жить, в Афганистане ли, в Ираке, стали самыми яростными ее оппонентами. Модель мира, построенная по законам исламского фундаментализма, это не советский социализм и даже не фашизм 1930-х - не существует ни одного общества, которое взирало бы на нее с восхищением. На идеологическом уровне эта модель не представляет конкуренции для западной модели современности, и вряд ли есть страны, которые охотно ее примут.
Однако после 11 сентября на Западе, особенно в Соединенных Штатах, расцвела домашняя индустрия паникерства. Эксперты во всем усматривают негативные тенденции, забывая о серьезном изучении данных. Многие консервативные комментаторы пишут о грядущей исламизации Европы (для пущего страха называя ее Еврабией). И это невзирая на то, что, по данным американских разведывательных агентств, мусульмане сейчас составляют 3 процента от населения Европы, а к 2025 году их будет от 5 до 8 процентов, после чего, возможно, приток мусульман прекратится. Обеспокоенные наблюдатели обращают внимание на любой бред какого-нибудь чокнутого имама, роются в архивах в поисках разных намеков на конец света, смакуют в вечерних теленовостях нелепые заявления всяких психов, прославляющих мученичество. Они вскипают от ярости, когда сомалийский таксист в какой-то из западных стран отказывается грузить в багажник коробки со спиртным, видя в этом наступление законов шариата на Запад. Но подобные эпизоды не отражают основного направления развития мусульманского мира. Этот мир тоже осовременивается, пусть медленнее, чем другие, и в этом мире есть те, кто жаждет возглавить восстание против современности. Реакционеров в исламском мире больше, и они выступают яростнее, чем в других культурах, - у этого мира действительно есть свои проблемы. Но по сравнению с миллиардов с лишним мусульман реакционеры составляют крошечное меньшинство. И пренебрежение к сложному контексту, в котором возникают эти псевдорелигиозные высказывания - например, внутрииранская борьба за власть между клерикалами и сторонниками светского государства, - ведет к пугающим, но абсурдным предсказаниям, подобным самоуверенному заявлению Бернарда Льюиса о том, что президент Ирана Махмуд Ахмадинежад якобы пометил на исламском календаре подходящую дату конца света (22 августа 2006 года). (Да, он действительно так и написал.)