Но подорожала не только нефть. Товарные цены достигли максимальных значений за последние 200 лет. Дорожают все виды сырья. Сельскохозяйственная продукция сейчас настолько дорогая, что развивающиеся страны столкнулись с растущей политической проблемой, что делать с инфляцией цен на продовольствие. Стоимость строительства взлетела вверх повсюду - от Нью-Йорка до Дубая и Шанхая. В мире наметилась нехватка даже скромного гелия -газа, который используют не только для надувания воздушных шариков, но и в устройствах для магнитно-резонансной томографии и при производстве микрочипов - а это второй по распространенности во Вселенной газ. Эти проблемы неминуемо в какой-то степени приведут к завершению эры низкой инфляции, которая способствовала мировому экономическому процветанию.
Однако бурный рост привел к появлению ряда аномалий. В рамках все более глобализированного и дисциплинированного мира отдельные страны - богатые натуральными ресурсами, в особенности нефтью и газом, - получили что-то вроде бесплатного проездного билета. Они скользят по волне мирового роста, становятся все богаче, не соблюдая при этом большинства законов, регулирующих глобальную экономику. Этот феномен - странное, но неизбежное следствие успеха всех других. Эти страны - нерыночные паразиты рыночного мира.
Рассмотрим основные политические вызовы Соединенным Штатам и западным представлениям о международном порядке. На Ближнем Востоке они исходят от Ирана, в Латинской Америке - от Венесуэлы, в Евразии - от России. Все они обрели новую силу, построенную на нефти. Сложно представить, что Судан мог противостоять миру в вопросе Дарфура, если бы он не обладал нефтяными запасами. Нефть приносит сногсшибательные суммы. Доход Ирана от продажи нефти составил в 2006 году 50 миллиардов долларов -достаточно, чтобы оказывать покровительство нужным ему группировкам, подкупать армию и сохранять свою силу - и пусть голова болит у всего остального мира. Эта ситуация вряд ли изменится. Богатые природными ресурсами страны будут благоденствовать, пока все остальные будут находиться в стадии экономического роста. Это инь и ян сегодняшней глобализации.
Не все богатые природными ресурсами страны - изгои, и атмосфера добросовестного экономического менеджмента привела к тому, что некоторые из них начали использовать свои богатства с большим толком, чем прежде. Канада становится одной из ведущих стран, и при этом она действует чрезвычайно ответственно. Страны Персидского залива, где нефть течет потоком, вкладывают большую часть своих доходов в инфраструктуру и индустрию, а не как прежде - в швейцарские банки и казино Монте-Карло (хотя и это все еще имеет место). Дубай стал эффективно управляемым деловым центром, ближневосточным Сингапуром. Другие страны Персидского залива сейчас пытаются повторить их успех. Саудовская Аравия, которая на протяжении многих десятилетий управляла своими огромными богатствами из рук вон плохо, планирует вложить 70 миллиардов долларов в новый нефтехимический проект, стремясь стать к 2015 году ведущим производителем нефтехимических продуктов. За последние пять лет капиталовложения стран Залива составили 1 триллион долларов, и McKinsleyСотрапу предполагают, что в течение следующего десятилетия они смогут инвестировать еще 2 триллиона долларов. Эта управляемая государством форма капитализма, результатом которой в большинстве случаев становится минимальное развитие, вряд ли способна создать самоподдерживающийся экономический рост (хотя в восточноазиатском и европейском капитализме имеются серьезные элементы государственного управления). Но такая форма капитализма гораздо ближе к глобальной капиталистической норме, чем те экономические системы, которые существовали в этих странах - от России до Саудовской Аравии -всего лишь поколение назад.
Наиболее острая проблема изобилия - влияние глобального экономического роста на природные ресурсы и окружающую среду. Не будет преувеличением сказать, что в мире истощаются запасы свежего воздуха, питьевой воды, сельскохозяйственной продукции и многих других жизненно необходимых вещей. Некоторые из этих проблем могут быть решены за счет повышения производительности и нахождения новых источников, но прогресс в этом направлении идет еще слишком медленно. Например, сельскохозяйственное производство растет. Но для того чтобы накормить население планеты, численность которого к 2025 году увеличится до восьми миллиардов, урожайность должна составлять 4 тонны с гектара, в то время как сегодня этот показатель - всего три тонны. И наша способность экономно расходовать питьевую воду и беречь ее запасы также растет медленнее, чем наше потребление. В XX веке население планеты утроилось, а потребление воды возросло в шесть раз. Американцы используют в день более четырехсот литров воды для питья, приготовления пищи, личной гигиены и пр. Сейчас люди в бедных странах счастливы, если у них есть сорок литров воды в день, но как только они станут богаче, их растущие потребности станут причиной обострения этой проблемы[6]. Вода уже является причиной серьезных столкновений в Африке и на Ближнем Востоке. Исторически сложилось так, что люди должны были перемещаться, чтобы найти воду, и если в будущем источники пересохнут, десятки миллионов людей будут вынуждены снова начать поиски нового места.