И все же Грант по-прежнему хотел поговорить с кем-то, кто знал происхождение и ближайшее окружение Сирла, кто хотя бы приблизительно знал его прошлое. Сейчас, впервые за два дня чувствуя себя отдохнувшим и располагая свободным временем, он протянул руку и достал с полки том, помеченный буквой «С» — не исключено ведь, что она живет в Лондоне, что их отцы были братьями и, следовательно, носили одну фамилию. Среди прочих Сирлов он обнаружил некую мисс Сирл, живущую на улице Холли-Пэйвмент, что сразу привлекло его внимание. Холли-Пэйвмент находилась в Хэмпстеде и была известна тем, что там проживает много художников. Поддавшись внезапному импульсу, он взял телефон и попросил связать его с Лондоном.
— Ждите в течение часа. Вам позвонят, — отозвался торжествующий голос на другом конце провода.
— Внеочередной вызов, — сказал Грант и сообщил свои полномочия.
— А-а? — в голосе прозвучало легкое разочарование, но и готовность действовать. — Хорошо, я посмотрю, что смогу сделать.
— Наоборот, — сказал Грант. — Это я посмотрю, что вы сможете сделать.
Он поставил телефонную книгу на место и, желая скоротать время в ожидании звонка, вытащил «Кто есть кто в Театре». Читая, он моментами чувствовал себя очень старым. Актеры и актрисы, о которых он никогда не слышал, имели на своем счету длинные перечни блистательных успехов. Достижения тех, кого он знал, исчислялись страницами и были уже отмечены печатью прошлого. Он начал искать знакомых, как это делаешь, просматривая указатель имен в чьей-то автобиографии. Тоби Таллис — сын Сиднея Таллиса и его жены Марты (Спек). Трудно было себе представить, что такой непременный атрибут государственности, как Тоби Таллис, был некогда зачат и произведен на свет общепринятым способом. Он обратил внимание на то, что начало актерской карьеры Тоби скромно пряталось за словами «Одно время был актером». Грант знал, что люди, когда-то работавшие вместе с ним, с жаром утверждали, что актером его никогда, даже с натяжкой, назвать было нельзя. С другой стороны, Грант, вспоминая сегодняшнее утро, подумал, что в общем-то вся жизнь Тоби была игрой. Он сам создал для себя роль и с тех пор играл ее бесперебойно.
Не менее удивительно было узнать, что Маргрит Мерриам (дочь Джеффри Мерриама и его жены Бренды (Мэтсон) своей девичьей хрупкостью вводила всех в заблуждение, будучи значительно старше, чем можно было подумать. Проживи она подольше, может, и утратилось бы это качество, а с ним угасла бы и ее способность разбивать сердца зрителей. По-видимому, это и имела в виду Марта, когда говорила, что, проживи Маргрит еще с десяток лет, некрологи ее печатались бы не на первых, а на последних страницах газет.
Марта (дочь Джервеса Уинг-Стратта, знаменитого хирурга, члена Королевского научного общества, и его жены Анны (Холлард) в соответствии с традициями своего круга училась в лучших учебных заведениях и пробралась на сцену через заднюю дверь, которую ей удалось отпереть — как и многим ее предшественникам из хороших семейств — ключиком, именуемым «дикция». Грант надеялся, что, когда в следующем издании «Кто есть кто в Театре» — или в крайнем случае в следующем за ним — после имени Марты появятся буквы D.B.E.[6], это поможет Джервесу Уинг-Стратту и его жене Анне забыть наконец обиду, нанесенную четверть века назад дочерью, сумевшей оставить их в дураках.
Он еще не сумел оценить в полной мере удовольствия, которое сулило ему чтение этого увлекательного справочника, когда зазвонил телефон.
— На проводе Лондон, — услышал он, — говорите, пожалуйста.
— Алло! — сказал Грант. — Могу я поговорить с мисс Сирл?
— Я у телефона, — ответил ему приятный голос, чуточку излишне уверенный.
— Мисс Сирл, извините, пожалуйста, за беспокойство, но нет ли у вас двоюродного брата по имени Лесли Сирл?
6
Dame-Commander of the Order of British Empire — Дама-кавалер ордена Британской империи