— Вы вернетесь, сэр?
— Не сразу, — сказал Грант, как по писаному читая его мысли и не особенно довольный тем, что печать неудачи прочно легла в этот момент на его имя.
Затем он отправился в Триммингс.
Утро, улыбаясь сквозь туман, вежливо просило извинения за вчерашнее. Ветер утих. Блистали на солнце листья, и дымились дороги. «Уж не взыщите, дорогие, просто я позабавилась немного», — говорила, казалось, английская весна промокшим и продрогшим людям, поверившим ей.
Машина с мягким урчанием катила под уклон по направлению к Триммингсу, а он смотрел на раскинувшийся в долине Сэлкот-Сент-Мэри и думал, до чего же странно — еще три дня назад это было всего лишь название, изредка упоминаемое Мартой в разговоре. И до чего же прочно засело оно у него в голове теперь.
Хорошо бы Бог помог и название это не превратилось в занозу, засевшую там навсегда.
В Триммингсе его встретила изысканная Эдит, которая при виде его потеряла на миг самообладание, так что на лице ее отразился совершенно естественный испуг, когда он осведомился, дома ли Уолтер. Она провела его в нетопленую библиотеку, откуда его вызволил Уолтер.
— Пойдемте в гостиную, — сказал он, — там тепло, горит камин, и мы проводим в ней большую часть времени, — Грант тут же поймал себя на неблагодарной мысли, что неизвестно еще, о чьем комфорте печется Уолтер — своем собственном или гостя? И почему это Уолтер пробуждает у людей такие мысли, подумал он.
— Я возвращаюсь сегодня утром в город, — сказал Грант, — и мне хочется прояснить два-три вопроса, прежде чем я представлю доклад начальству.
— А именно? — Уолтер был настроен нервно, впечатление было, что он не спал всю ночь.
— Когда я расспрашивал вас о плавании вниз по Рашмиру, вы сказали, что, предварительно договорившись с несколькими почтовыми конторами, забирали там свои письма по пути.
— Совершенно верно.
— В понедельник почты не бывает, но во вторник и в среду вы, по всей вероятности, забрали то, что было получено. Не припомните ли, не было ли среди вашей почты писем, адресованных Сирлу?
— Тут и вспоминать нечего, инспектор. Сирл никогда не получал никаких писем.
— Никогда?
— Я, во всяком случае, не знал такого случая. Но вам нужно спросить Лиз. Почту обычно разбирает она.
Непонятно, как мог он не задать ей этого вопроса.
— Даже писем из его отеля или банка?
— Повторяю, я таких случаев не знаю. Может, они просто копились где-то. Некоторые люди по своему складу относятся к письмам безразлично.
В этом он был прав, и Грант не стал настаивать.
— И еще, насчет ежедневного звонка по телефону, — сказал он. — В воскресенье вечером вы звонили из Танстолла, в понедельник вечером из Кэйпела, во вторник — с Фрайдей-стрит, а в среду откуда?
— В Пэтс-Хетче есть общественный телефон. Мы, собственно, хотели сделать привал в Пэтс-Хетче, но тамошние развалины мельницы произвели на нас очень уж удручающее впечатление. Я вспомнил об одном укромном местечке — там, где река сворачивает на юг, и мы отправились туда.
— Вы сообщили в Триммингс, где собираетесь ночевать?
— Да, конечно. Я уже говорил вам об этом.
— Да, я помню. Я вовсе не пытаюсь поймать вас на чем-то. Просто хотел узнать, с кем вы разговаривали тогда по телефону из Пэтс-Хетча?
Уолтер подумал.
— Так, — сказал он, — сначала я разговаривал с мисс Фитч — она была поблизости от телефона, поджидая звонка; затем с ней говорил Сирл. Потом подошла тетя Эм — миссис Гарроуби — и немного поговорила с Сирлом, а последним говорил я опять же с миссис Гарроуби. Лиз тогда еще не вернулась — исполняла какое-то поручение, — так что ни один из нас в среду с ней не говорил.
— Понимаю. Спасибо! — Грант выждал немного и затем сказал: — Я полагаю, вы не находите возможным для себя сказать мне, из-за чего вы… поссорились в среду вечером? — и, поскольку Уолтер продолжал молчать, продолжал: — Вы не хотите говорить на эту тему, потому что вопрос касается мисс Гарроуби?
— Я не хочу, чтобы ее имя трепали в связи с этим, — ответил Уолтер, и Грант невольно подумал, что этот штамп вырвался у него вовсе не потому, что он возмутился, просто был убежден, что в подобных обстоятельствах англичанин отвечает именно так.
— Как я уже говорил, я задаю эти вопросы главным образом для того, чтобы возможно яснее понять, что представляет из себя Лесли Сирл, а вовсе не для того, чтобы ловить вас на чем-то. Оставив в стороне ту часть разговора, которая касается мисс Гарроуби, скажите, может быть, вы предпочли бы не обсуждать со мной и другие затронутые в нем вопросы?