— Вы потребовали от меня объяснения, сэр, и я предложил теорию, не идущую вразрез с фактами, — мягко сказал Грант. — Я же не говорю, что сам верю в нее.
Брайс несколько остыл:
— Вы достаете эти теории, как фокусник кроликов из шляпы. Теории на все вкусы и все размеры! Покупать необязательно! Подходите! Подходите! — он замолчал и некоторое время внимательно всматривался в невозмутимое лицо Гранта, потом медленно откинулся в кресле и улыбнулся: — Никогда по лицу не узнаешь, что вы думаете, черт бы вас подрал, — дружелюбно сказал он, шаря в кармане в поисках спичек. — Знаете, Грант, чему я в вас завидую? Вашему самообладанию. Сам я постоянно срываюсь с нарезок, то по одному поводу, то по другому, и в этом нет ничего хорошего, ни для меня и ни для кого другого. Жена говорит, это потому, что я не уверен в себе и боюсь, что не смогу настоять на своем. Она прослушала в Морли Колледже курс лекций по психологии — шесть всего, — и теперь человеческий мозг для нее открытая книга. Из всего этого вытекает, что за вашей всегдашней любезностью и уравновешенным характером кроется жуткая самоуверенность.
— Право, не знаю, сэр, — сказал довольный Грант. — Идя сегодня к вам на доклад и зная, что могу доложить лишь, что положение ничуть не изменилось с тех пор, как четыре дня назад вы поручили мне заняться этим делом, я испытывал какие угодно чувства, но только не самоуверенность.
— И тут вы сказали себе: «Интересно, как у старика с ревматизмом сегодня? Можно к нему подступиться или надо идти на четвереньках?» — маленькие слоновьи глазки весело поблескивали. — Ладно, мы представим комиссару ваш стройный доклад, в котором будут изложены все имеющиеся факты, и оставим его в неведении относительно изощренных полетов вашей фантазии.
— Очень хорошо, сэр, не могу же я объяснить комиссару, что у меня все время сосет под ложечкой.
— Нет, конечно. И послушайтесь моего совета — перестаньте прислушиваться к бурчанью собственного желудка и сосредоточьтесь на том, что творится у вас в голове. У нас, у полицейских, в ходу выражение: «Согласно имеющимся доказательствам». Повторяйте его, как молитву, шесть раз в день до и после еды, глядишь, это поможет вам не заноситься и не закончить свои дни, воображая, что вы Фридрих Великий, или ежик, или еще кто-то.
Глава 18
Еще в школьные годы Грант понял — если задача не решается, нужно на время отложить ее. Проблема, казавшаяся неразрешимой накануне вечером, наутро оказывалась простой и понятной. Этим правилом он впоследствии руководствовался и в своей личной жизни и в работе. Стоило ему зайти в тупик — и он моментально переключал свое внимание на что-то другое. Так и сейчас, не вняв, правда, совету Брайса читать несколько раз в день ритуальное заклинание, слова его относительно «бурчанья собственного желудка» он учел. Поскольку дело Сирла явно зашло в тупик, он сосредоточил свое внимание и мысли на «мальчике с пальчик» — так на их жаргоне назывались обыкновенные мошенники. Очередной «мальчик с пальчик», выдававший себя за главу одного из арабских государств, прожил две недели в Стрэнд-отеле и скрылся, забыв исполнить одну формальность, — а именно, уплатить по счету.
Повседневные служебные обязанности, выходящие за пределы возможностей исполняющих их людей, засосали его в свой водоворот, и Сэлкот-Сент-Мэри перестал занимать главное место в его мыслях.
Но вот шесть дней спустя утром деревня эта снова ворвалась в стройный ход этих мыслей.
Грант шел по южному тротуару Стрэнда, намереваясь позавтракать на Мейден-Лейн, довольный докладом, который, вернувшись в Ярд, он сделает Брайсу, подивившись мимоходом обилию дамских туфель в витринах магазинов на этой редко посещаемой женщинами улице. Вид дамских туфель напомнил ему о Доре Сиггинс и о купленных ею туфлях, и, сходя с тротуара, чтобы пересечь улицу, он улыбнулся про себя, вспоминая ее живость, ее болтовню, их дружелюбную пикировку. Под конец она чуть не забыла в машине свои туфли; и это после того, как пропустила автобус домой, чтобы купить их! Они остались лежать на сиденье — не влезли в набитую сумку для покупок, и ему пришлось напомнить ей о них. Неряшливый пакет в коричневой оберточной бумаге, и каблуки…
Он резко остановился. Таксист с лицом, искаженным яростью и страхом, заорал что-то ему в ухо. Взвизгнули тормоза грузовика, остановившегося вплотную к нему. Услышав скрежет тормозов и брань, полисмен не спеша, но решительно направился к месту происшествия. Однако Грант Не стал дожидаться. Он бросился к проезжающему мимо такси, резко повернул ручку и сказал шоферу: