Я приготовила себе чай, выбрала кресло, стоявшее в углу комнаты, и уселась с чашкой в руках, положив рядом пружинный нож. Похоже, я несколько переборщила в еврей любви к риску. Роль приманки оказалась мне явно не по силам, надо честно признаться в этом. Не доросла я до нее…
— Оставьте в покое Родопы, — вдруг выпалила я. — Нет там ничего.
Думаю, если бы изо рта у меня вырвалось пламя, оно не поразило бы его сильнее, чем эти слова. Никогда в жизни не видела я его в подобном состоянии. Страшно побледнев, Дьявол вскочил, отбросив чемодан, и в его взгляде отчетливо читались ужас и ненависть. Я понимала, что мое заявление могло быть и неожиданным, и неприятным, но чтобы до такой степени… В чем же все-таки дело?
— Ты что делаешь из меня дурака? — не своим голосом заорал он, бросаясь ко мне. Лязгнув, сам собой открылся нож. Дьявол замер на месте.
— Не подходи, — сказала я. Красный туман застилал мне глаза. — Советую держаться на расстоянии. Поверь, это добрый совет.
И в этот момент зазвонил телефон. Ни он, ни я не шевельнулись. Телефон звонил и звонил. Первым опомнился Дьявол.
— Психопатка, — сказал он, пожимая плечами, и снял трубку. — Алло! Слушаю! Это тебя, — обратился он ко мне.
— Ха, ха, — только и произнесла я, полная решимости не покидать своего безопасного уголка в кресле.
— Да опомнись же, кретинка! Звонит полковник Едлина.
Я пожала плечами:
— Можешь сообщить ему, что я не подойду к телефону, даже если будет звонить сам Господь Бог.
Смешно было слышать, как Дьявол, пытаясь убедить меня, что говорит действительно с полковником, пространно объяснял собеседнику, почему именно я отказываюсь подойти к телефону. Его собеседник делал вид, что настаивает на разговоре со мной.
— Полковник говорит — ему бы только услышать твой голос и убедиться, что ты жива, — раздраженно сказал Дьявол, протягивая мне трубку.
С меня было достаточно. Я заорала во все горло:
— Да отвяжитесь вы все от меня! Какое ему дело до того, жива ли я! Пусть катится ко всем чертям!
— Увы… — начал было Дьявол. — А, вы слышали! Пожалуйста, пожалуйста, до свидания.
Не взглянув на меня, он снова занялся чемоданом. Какое-то время в комнате царило молчание.
— Так как же обстоит дело с Родопами? — прервал молчание Дьявол, запирая чемодан. — Ты соврала?
— Соврала, — подтвердила я.
— Сейчас соврала, — он наконец посмотрел мне в глаза. — Опять хочешь все запутать. Вот только не знаю зачем.
— Затем, чтобы ты на своей шкуре почувствовал, что значит жить в атмосфере неуверенности. Уже несколько лет ты держишь меня в таком состоянии.
— Решила отомстить?
Я позволила себе выразить наивное удивление:
— При чем тут месть? Если я наврала о Родопах, какие могут быть к тебе претензии?
Он не ответил, напряженно о чем-то раздумывая. Когда он заговорил, в его голосе чувствовались решимость и отчаяние:
— Так ты утверждаешь, что сейчас говоришь правду? А тогда лгала? Значит, покойник сказал не то, что ты мне сообщила?
— Ну, разумеется, не то. Неужели ты думал, что я уж совсем дура? Из всего сказанного мною верно лишь то, что он действительно называл цифры, обозначающие расстояния, и что без карты этого места не найдешь. Остальное я выдумала. Можете обшарить все Родопы, каждый камешек. Ничего не найдете.
— Зачем ты это сделала? — тихо спросил он.
Думаю, таким разъяренным мне его не приходилось видеть.
— Ты прекрасно знаешь зачем, — холодно ответила я. — И не считай меня глупей, чем я есть.
— О чем ты, не понимаю.
— Можешь не понимать, дело твое.
Я сидела, съежившись в кресле, с ножом в руке. Больше всего на свете сейчас Дьяволу хотелось узнать от меня правду. Будь у него пистолет, он, не задумываясь, пустил бы его в ход. Нож в моей руке отбивал охоту к более близкому контакту со мной. Не сказав больше ни слова, он ушел, оставив чемодан на полу. Я слезла с кресла и заперла входную дверь, накинув еще цепочку.
В восемь опять зазвонил телефон. Поскольку еще не изобрели способа убивать людей по телефону, я после некоторого колебания подняла трубку.
— Двадцать четыре восемнадцать, — сказал полковник раздраженным тоном. — Скажите на милость, что это вы вытворяете?
— Вы меня очень хорошо охраняете, большое спасибо, — язвительно поблагодарила я. — Нормальный человек на моем месте уже давно отдал бы концы. Больше я на такую удочку не попадусь.