— Все кончено, — быстро отвечает он, кладя руку на дверной косяк, чтобы я не смогла закрыть дверь, не покалечив его. И стоя перед дверью и глядя на него, я настолько раздражена, что хочу попробовать хлопнуть дверью, прищемив ему пальцы.
— Жаль это слышать, — говорю я тоном, который ясно дает понять, что я стала совсем другой.
— Ты была единственной, кто действительно поддерживал меня во всем, Лиззи. Единственная, кто верила в меня, — серьезно говорит он, делая шаг вперед. — Она никогда этого не делала.
— Ты говорил совсем другое, когда меня бросал, — парирую я. — Что ты говорил? О да, что мне не хватает честолюбия, что я совсем тебя не понимала.
— Пожалуйста, Лиззи, — умоляет Тодд. — Пожалуйста, дай мне еще один шанс исправить наши отношения.
После стольких лет должна сказать, это согревает мое самолюбие, что Тодд все же приполз ко мне обратно, но у меня имеется смутное подозрение, что не моя вера в него заставила его появиться на моем пороге.
Нет, скорее это приз, обещанный за мою киску.
— Послушай, Тодд, — бодро говорю я, — уже слишком поздно что-либо возвращать. Я имею в виду, отлично, что ты наконец понял, что я — лучшее, что когда-либо случалось с тобой, и что в глубине души ты — самовлюбленный придурок, которому нужна постоянная лесть и поглаживание твоего эго, но меня это уже не интересует. Давай посмотрим правде в глаза, я заслуживаю гораздо большего, чем ты.
Я начинаю закрывать перед ним дверь, мне наплевать на его пальцы, но он подставляет ногу.
— Погоди, а как же твоя забастовка? — спрашивает он. — Если ты согласишься прервать ее со мной, я поделюсь с тобой деньгами. Восемьдесят и двадцать.
Я так и знала!
— До свидания, Тодд, — говорю я, выпихивая его за дверь.
— Шестьдесят и сорок? — кричит он. — Нам даже не нужно заниматься сексом по-настоящему! Мы можем просто сказать, что сделали это! Ты сможешь двигаться дальше по жизни и оставить всю эту забастовку позади.
— О, так это все ради меня? Как великодушно с твоей стороны.
Я захлопываю дверь и жду, слыша его шаги, как он спускается по лестнице. Ну, надо же какой наглый, эгоистичный придурок!
Но его идея кажется мне заманчивой…
Нет. Я пытаюсь забыть о ней. Несмотря на то, что говорит Джесс, было бы безумием притворяться, что я переспала, чтобы покончить с забастовкой. Я хочу Джейка и только Джейка.
Но как я смогу узнать, действительно ли он хочет меня ради меня или просто в качестве приза…
Уф!
Я соскальзываю на пол и хватаю телефон.
— Алло, «Дворец Мин На»? Мне нужно сделать заказ. Большой.
Что-то подсказывает мне, что это будет долгая, сексуально неудовлетворенная ночь.
30 Лиззи
Всю следующую неделю я бегаю, как сумасшедшая, подготавливая все к выставке, скачу по всему городу, забирая последние вещи, дважды и трижды проверяю все ли готово по своему списку. Я сплю всего по три-четыре часа в сутки, и к тому времени, когда приближается открытие, балансирую на грани истощения, как зомби, питающаяся кофеином, питающийся кофеином зомби с превосходным чувством стиля, я могла бы добавить, но тем не менее зомби.
А сегодня наконец-то день открытия. Я не могу поверить, что этот день наступил, но в каком-то смысле мне кажется, что я ждала его целую вечность. Пространство галереи выглядит таким удивительным, и я не могу остановить волны нервного возбуждения, наполняющие тело, когда в сотый раз прохожу по галереи, все рассматривая. Торжественное мероприятие пройдет в Большом зале, но гости также смогут свободно побродить по выставке.
— Что ты все еще здесь делаешь? — Скай застает меня за тем, что я снова раскладываю информационные листовки. Морган втянула мою помощницу, чтобы она все подготовила к праздничной обстановке и организовала еду. — Я же сказала, все прекрасно. Постарайся сейчас ничего не испортить!
— Ладно, ладно! — говорю я, все еще осматривая пространство. — Но что, если мы что-то забыли?
— Мы не забыли. Ты проделала потрясающую работу! — настаивает Скай. — Только посмотри на это место!
Я на минуту перестаю искать недостатки и просто смотрю — старинные платья, сверкающие украшения в стиле деко в стеклянных витринах, оригинальный постер Касабланки, проецируемый на заднюю стену. Но речь идет не только о старинных киноафишах и реквизите: здесь есть смотровые кабины с кадрами социальной истории той эпохи, дающими контекст экранным жемчужинам, закулисным интервью и кадрам.
Это все, на что я надеялась и даже больше.