Набираю в поиске браузера на телефоне: Эйтан Шор. Внимательно читаю ворох публикаций. Боже, храни интернет и сайты сплетен! Это же неиссякаемый кладезь информации. Разведки всего мира просто нервно курят в углу. Инвестору пятьдесят лет. Он — известный израильский бизнесмен и очень верующий. В кипе на голове. Родился в Москве, но его в возрасте года привезли в Израиль. Видимо, там на Святой Земле у него крышу и снесло. Мало того, что он крайне религиозный и властный, так еще и дикий поборник морали, оказывается. Разведен. Один растит троих детей. Жена изменила ему, он ее вычеркнул из своей жизни и стал женоненавистником. Ну прекрасно! Схватка за отель только началась, а я уже потеряла несколько баллов. Легко догадаться, что инвестор предпочтёт управляющего-мужика. И почему все богачи всегда с прибабахами? Или удача любит только психов? Вот таких, как Марк, например?
У этого подкроватного маньяка на лице написано, что он неадекват. Властный, эгоистичный, помешанный на контроле. Брутальный, сексуальный фермер с кабачком… стоп! Выбрось его из головы, Вика! Он там со вчерашнего дня поселился. Поэтому проведи-ка генеральную уборку мозга!
— Мне на тебя наплевать, наплевать, наплевать! — шепчу я, одновременно набирая текст эсэмески для всего старшего менеджмента с просьбой немедленно прибыть в мой кабинет.
Отправляю сообщение и спешу к себе.
Видимо, грозовые вибрации и напряжение витают в воздухе, потому что все прибывают на планерку без опозданий. Чего не случалось вообще никогда. Даже главный инженер гостиницы Леня Шивенберг по кличке Шива сидит на своем месте за длинным столом для совещаний, придвинутым впритык к моему письменному столу, и с мрачным лицом потягивает минералку.
Прозвище Шива Леня присвоил себе сам, не просто сократив непроизносимую фамилию до удобного варианта, но рассказывая всем, что он — многорукий бог Шива. Руки у него, действительно, золотые. И голова светлая. Но пьет он по-черному. Вообще по специальности Леня — физик. В 90-х даже успел после физического факультета МГУ поработать в каком-то НИИ. Но быстро понял, что на зарплату ученого в 90-е не протянешь. Поэтому ушел к бандюкам и там познакомился с нашим шефом Кинг Конгычем. Сначала Леня чинил тачки браткам в гараже. Потом помогал Сан Санычу строить отель. Поэтому шеф, в очередной раз впадая в депрессию, первым делом зовет Леню к себе на "совещание", которое проходит при закрытых дверях. Но зато с селедкой на газете, картошкой в мундирах, которую по такому случаю варит Гаспар, тихонько проклиная варварскую кухню, и под громкие песни 90-х. У нас все, без исключения, работники отеля знают, что если в кабинете шефа гремит на весь этаж песня группы "Кар-мэн" "В Багдаде все спокойно", любимый хит всех братков 90-х, то входить к Кинг Конгычу нельзя ни при каких обстоятельствах. Лучше сразу спрыгнуть с крыши. Это будет быстрая и безболезненная смерть в отличие от долгой и мучительной казни в кабинете Сан Саныча под завывания:
В Багдаде все спокойно,
В Багдаде все спокойно,
И только недоволен судьбою падишах.
Хотя некоторые старожилы отеля утверждают, что Багдад — это еще цветочки. А вот что по-настоящему страшно, так это "Дым сигарет с ментолом" группы "Нэнси" — лырыческая страдательная песнь реальных пацанов в спортивках "Адидас" и золотых велосипедных цепях на шее, которую они слушали между захватом киосков и отжимом заводов в 1992 году. Правда, я ее слышала только пару раз за все время работы в отеле. Но никогда не забуду, как отреагировал Леня, услышав завывания:
Дым сигарет с ментолом пьяный угар качает,
В глаза ты смотришь другому, который тебя ласкает.
Леня несся по коридору в кабинет шефа, шипя на ходу горничным:
— Всем залечь в окопы, закрыть голову руками и не отсвечивать! У кого есть каски — надевайте! Вот он и пришел, Армагеддец!
Я тогда сразу не сориентировалась, и, улыбнувшись, сказала Шиве:
— Курить вредно! Что с ментолом, что без. Так шефу и передайте.
Леня в ответ взял меня за плечи, погладил по волосам и проникновенно сказал:
— Беги, девочка! Изо всех сил беги! Так, как никогда не бегала! А я приму удар на себя! Если что — матери сообщите, что я ее любил. И всем пяти сотням женщин из моей телефонной книжки, — молодецки расправив плечи, Леня решительно распахнул дверь кабинета шефа и исчез на три дня.
— Доброе утро, Виктория Алексеевна, — раздается нестройный хор голосов, когда я вхожу в кабинет.