— Что за бред? — шепотом взвыл Марк и оглянулся.
В закутке за грузовым лифтом никого не было. Но всё же следует соблюдать осторожность. Чёрт, не о том ты думаешь, Марк! Не о том! Он втянул воздух носом, выравнивая дыхание, и вдруг Вика повернулась к окну. Хитро улыбнувшись, она сбросила жакет, а потом начала медленно расстегивать блузку. Походкой от бедра подошла к окну, прижавшись к стеклу. Подняла юбку, открывая жадному взгляду Марка белые кружевные трусики, и, облизав губы, прошептала:
— Иди же ко мне! Я вся горю!
Марк ткнулся губами в монитор дрона и… пришел в себя. Вика сидела за компьютером, внимательно разглядывая фотографии в каталоге. Марк положил пульт на пол, упал на согнутые руки. Быстро отжался пятьдесят раз, заставляя кровь отхлынуть от бедер и прилить, наконец, к голове. Кошмар! Так его колбасило последний раз лет в пятнадцать. Когда в его воспаленном от гормонального взрыва мозгу одна за другой мелькали горячие картинки. И даже замороженная курица в морозилке принимала эротическую позу. Теперь ему двадцать восемь. И всё вернулось. И из-за кого? Из-за истерички, которая просто не стоит его внимания!
Глава 9. Отелло в ярости
Соберись, Марк! Он нажал на кнопки пульта, подведя дрон еще ближе к окну, и, наконец, рассмотрел в деталях фотографии на мониторе компьютера Вики. Это был каталог продуктов одной-единственной в Москве компании, которая производила те же самые продукты питания, что и при советской власти. Из тех же ингредиентов, строго соблюдая рецептуру, тютелька в тютельку копируя внешний вид товаров. Но зачем это Вике? Это нужно выяснить! Бросив в последний раз взгляд на монитор, Марк увидел, что Вика ткнула мышкой в набор слоников. Он такие видел в кино. Их обычно ставили на комод в один ряд, потому что каждый следующий слоник был меньше, чем предыдущий. Может быть, инвестор коллекционер?
Тем временем, Вика открыла "Скайп" и набрала телефонный номер, написанный в шапке сайта.
— Черт! — шепотом ругнулся Марк.
Дрон не передавал звук. Значит, разговор Марк не услышит. Он бегом бросился к лестнице, поднялся этажом выше и прижался ухом к двери кабинета Вики. Голоса доносились приглушенно. Нечего и думать о том, чтобы нормально подслушать весь разговор. Но отдельные фразы разобрать можно. Главное: чтобы никто не приперся. Марк нервно оглянулся. Коридор был пуст.
— Я тебе такую селедочку достал, как доктор прописал, — бубнил мужской бас. — И котлеты. Те, что прошлый раз зашли на "ура". Сам мясо выколупывал из них, оставляя только хлеб.
— Извращенец! — рассмеялась Вика, и в ее голосе явно послышалось кокетство.
А Марк вдруг ощутил укол ревности. С кем это она так звенит колокольчиком? Со всеми она разговаривает сдержанно, едва ли не сухо. А этот с сайта ей явно нравится. И почему? Что в нем такого особенного, чего нет в Марке?
— Ничего! Ты слишком хорош для нее, — успокоил он сам себя.
— Когда ты только успел? — продолжала заливаться смехом Вика. — А ты все так быстро делаешь?
— А давай проверим! — с готовностью отозвался мужчина на том конце линии. — Я покажу тебе, что умею не спешить. — Кстати, о хлебе. Викуля, всё есть, как раньше. Твой гость не один такой. Ностальгия — страшная вещь. На ней можно миллионы сделать. Хочешь, я сам всё привезу, и мы заодно проверим: умею ли я не спешить?
Марк заскрипел зубами. Нет, определенно такая фамильярность — это уже наглость! Он решительно толкнул дверь, ворвался в кабинет, подошел к компьютеру и рванул вилку из розетки.
— Ты совсем свихнулся? — заорала Вика. — Что ты наделал? Я с поставщиком разговариваю!
— Правда, — гневно прищурился Марк. — Именно так ты карьеру делаешь, да?
— Тебе какая разница? Ты мне что муж?
— Я тебе официальный жених! Пусть и фиктивный, но позорить себя не дам! Так что привыкайте, Виктория Алексеевна, к строгости!
— Да вы, Марк Александрович, больной на всю голову! Я ваша невеста только, пока инвестор здесь. Он уедет, и все! Мы всем объявим, что семейная лодка разбилась о быт.
— Но пока он не уехал, и все думают, что мы вместе, я запрещаю тебе фривольничать с другими мужиками!
— Ты мне… что? — голос Вики взлетел до визга.
Она повернулась к Марку ухом, зажмурилась, скривилась так, словно проглотила целый лимон, и шепотом выдохнула:
— Ты мне что? Повтори! Я не расслышала.
— Я. Тебе. Запрещаю! — почти по слогам произнес Марк и вдруг схватил ее за талию, прижимая к себе.
— Запрещаю! — он наклонился и выдохнул это ей в ухо. — Так лучше слышно?