Кто мог оставить цветок? Неужели… Нет, с чего бы О’Брайту подбрасывать мне розу? Цветы обычно дарят до секса, а не после. Может, она выпала из чужого букета? Но моя гримерка находилась в конце коридора. У меня появился тайный поклонник? Столько вопросов! Будто мне и так не хватало душевных терзаний.
Но появление цветка воодушевило и, что уж говорить, польстило. Так что вместо того, чтобы бежать за порцией кофеина, я отправилась на поиски вазы. Но просить ее у всех подряд я не решилась, потому роза была торжественно водружена в бутафорскую дымовую гранату, которую я умыкнула из-под носа Ванессы.
К моему огромному сожалению, стебелек сломался в том месте, где на него опустился мой каблук, но я утешила себя мыслью, что его все равно пришлось бы отрезать: слишком тонким он был и вряд ли смог бы накачать достаточно воды к большому, только начавшему раскрываться бутону. Я еще раз вдохнула чудесный аромат и отчаянно пожалела, что не могу по нему найти таинственного дарителя.
Время перерыва завершилось, и я покинула гримерную. По пути старалась сосредоточиться, повторить про себя реплики предстоящих сцен. Если Льюис и дальше будет тупить, то я его покусаю, честное слово.
К павильону я шла, полная решимости, и пребывала в таком состоянии, пока не увидела его. Килан, судя по уличной одежде, только приехал. Идеально уложенные волосы, дорогая брендовая одежда — он выглядел так, будто только что сошел с обложки журнала. Хотя не удивлюсь, если он как раз пришел с каких-нибудь съемок.
Уделив слишком много внимания О’Брайту, я не сразу заметила его собеседников. А стоило бы. Потому что он с самым серьезным выражением на лице разговаривал с Аленом и Амандой Грей.
Аманду Грей можно было смело назвать женским вариантом О’Брайта. Платиновая блондинка с лицом, над идеальностью которого трудилась сотня пластических хирургов, не меньше. Большая высокая грудь, тонкая талия и ноги даже не от ушей, а от макушки. Прибавить к этому набору внушительный список ролей, и становится понятным, почему большинство девушек считают себя неполноценными на ее фоне.
Я восхищалась Амандой Грей, просматривала фильмы с ее участием, мечтая добиться не меньших высот в своей актерской карьере. Но почему-то сейчас, наблюдая этот эталон красоты рядом с О’Брайтом, я почти ее ненавидела.
Особенно когда вспомнила, что у Эстебана — героя Килана — с ней бурный роман и пара сцен еще горячее нашей. Черт побери… Я что, ревную? Вот же дура!
Я поспешила к своему павильону, но, к моему несчастью, недостаточно быстро.
— Мира! — окликнул меня Ален. — Подойди сюда, котеночек, — едва я неуверенно приблизилась, он обнял меня за плечи. — Ты уже знакома с Амандой, зайка? Аманда, это Миранда Дигре, — представил с сияющей улыбкой. — Наша восходящая звезда. Исключительный талант!
— При-ве-ет! — Аманда протянула руку и очень мило улыбнулась. Слишком мило, как мне показалось. И тем не менее она вся излучала дружелюбие — пришлось ответить ей тем же.
— Здравствуйте, — изобразив улыбку “для первой полосы”, отрепетированную часами работы перед зеркалом, я пожала руку Аманды. — Мне очень понравился “Убить всех”. Вы так чисто отыграли свою роль.
— Но меня убили в самом начале фильма, — изумилась Аманда.
— Смерть вы сыграли очень правдоподобно, — попинав в глубине души своего внутреннего тролля, я уже честно призналась: — Я восхищаюсь вашей игрой, Аманда. И пересмотрела все фильмы с вашим участием.
— О, спасибо! — кажется, Аманде действительно были приятны мои слова. — Обязательно познакомлюсь и с вашим творчеством тоже.
— Уверен, у нашей Кэсси все еще впереди, — заявил Ален. — Но раз уж вы все здесь собрались, хочу спросить: как вы смотрите на то, чтобы включить в фильм совместную сцену?
— В смысле, познакомить Кэссиди и Лору? — уточнил молчавший до этого Килан.
— Да, мой сладкий! — Ален довольно кивнул. — Две прекрасные девы в борьбе за сердце удалого пирата.
Мне пришлось несколько раз повторить про себя фразу Алена, прежде чем удалось осознать ее смысл. Я успела изучить сценарий вдоль и поперек, и могла с точностью сказать, что у меня не должно быть совместных сцен с Амандой. Что, кстати, меня весьма расстроило, когда сценарий только попал в мои ручки. И слова Алена означали только одно…
— Вы расширяете роль Кэссиди? — охрипшим от волнения голосом спросила я.
Наш гениальный режиссер всегда всех хвалил, а ругал только во время дублей. Потому к его похвале я отнеслась довольно ровно. Но добавление сцен — это ли не признание?
— А почему нет, кисонька моя? — Ален сладко улыбнулся, но его внимательные, всегда горящие глаза смотрели очень серьезно. — Мы, слава богу, снимаем по оригинальному сценарию и вольны обращаться с ним, как вздумается. А еще я люблю, когда у актеров искрит. У вас ведь искрит, Килан?
— Прикуривать можно, — усмехнулся О’Брайт и смерил меня непонятным взглядом.
Мои радости чуть поутихли. Не хотелось бы, чтобы решение режиссера было связано с той единственной сценой с О’Брайтом. С другой стороны, Ален не стал бы со мной возиться, если бы ему не нравилось, как я играю свою Кэссиди.
— Спасибо за доверие, Ален, — на этот раз я улыбалась искренне, не отрепетированно. Да я готова была броситься на шеи Алену и О’Брайту, даже Аманда уже не бесила — настолько меня обрадовали новости.
— Это будет интересно, — пропела Аманда, взглянув почему-то на О’Брайта.
— Вот и славно, — Ален наконец отпустил меня и довольно потер руки. — Тогда мы с Джонни еще обмозгуем это дело и уже тогда сообщим подробности.
На этом обсуждение исчерпало себя. Ален отправил Килана и Аманду по гримеркам, готовиться к предстоящей съемке. Меня же ожидали поцелуи с Льюисом. Стоило вспомнить, как он сам появился в поле зрения. Преисполненный решимости добить, наконец, злополучную сцену, он несся к павильону, и даже чуть не снес с ног бедняжку Ванессу. Но потом он заметил меня и еще ускорился.
— На этот раз я смогу, — заявил он, нервно облизав губы, и остановился в полуметре от меня.
— Сможешь, — подбодрила его я, не без труда удержавшись от хихиканья. Здорово его уязвили неудачи.
Льюис расплылся в довольной улыбке, а я невольно скосила глаза в сторону уходящего Килана. Черт. Мы стояли так близко, а я даже посмотреть на него лишний раз не осмелилась.
Что ж… Оставалось надеяться, что Ален сдержит обещание, и я встречусь еще с Киланом на съемочной площадке.
Глава 10
Клубничный “Макфлурри” стоял прямо напротив моей гримерки, заботливо расположенный так, чтобы ни снести дверью, ни наступить на хрупкий стаканчик я не смогла при всем желании. И, черт возьми, только один человек в этой студии знал, как я обожаю это вреднющее лакомство.
Воровато оглядевшись по сторонам, я подхватила угощение и забежала в гримерку. Захлопнула дверь и почему-то снова огляделась. Будто кто-то мог затаиться внутри, чтобы понаблюдать за творящимся преступлением. А потом я сделала это! Зачерпнула целую ложку мороженого и с довольным мычанием отправила в рот.
За последние два дня мы с Киланом не перебросились и парой фраз, но он продолжает посягать на мой режим питания и на мое самообладание. Ведь теперь становилось понятным, кто именно подбросил мне розу. Только что означают эти знаки внимания?
Проще всего было спросить самого Килана… Вот только проще — не значит легче. Я просто не могла себе представить, что подойду к нему и по-идиотски спрошу: “Это ты подарил мне розу и мороженое?” Или еще хуже: “Зачем?” Единственное, что хотелось у него спросить, звучало так: “Плаза. Люкс сто семнадцать. Приеду?”
Как бы то ни было, но у меня был повод для разговора. Стоило расставить все точки над i, чтобы перестать метаться, перестать вспоминать те жаркие дубли и тот невероятный вечер в “Плазе”. А для этого нужно определиться в отношении Килана ко мне. А ведь можно подойти, чтобы поблагодарить за подарки! Такое простое решение, и столько душевных терзаний. Даже “Макфлурри” закончился, пока я вела внутренний диалог.