Большинство новозаветных книг имеют точное указание на их автора. Автором тринадцати Посланий считают апостола Павла. Их следует изучать отдельно, чтобы результаты осмысления каждого из них впоследствии послужили правильному пониманию всего богословия этого апостола. Кроме того, к этим Посланиям надо присовокупить речи Павла, содержащиеся в Деяниях.
Историческое изучение мыслей и богословия Павла дало притиворечивые результаты. Споры о его вкладе в новозаветную мысль с особой силой разгорелись в связи с исследованиями Фердинанда Кристиана Баура, отца так называемой Тюбингенской школы[1]. В пятидесятых годах прошлого века этот исследователь пришел к выводу, что из всех Посланий, приписываемых апостолу Павлу, в действительности ему принадлежат только Послание к Римлянам, 1-е и 2-е Послания к Коринфянам и Послание к Галатам. Взяв на вооружение философию Гегеля, он рассматривал историю раннего христианства как борьбу тезиса (иудействующего христианства, представленного в Посланиях Петра, Евангелии от Матфея и Откровении) и антитезиса (христианства обращенных язычников, представленного в Послании к Галатам, 1-м и 2-м Посланиях к Коринфянам, Послании к Римлянам и Евангелии от Луки), приведшую к синтезу (то есть раннему католицизму, обозначившемуся в Евангелии от Марка, а также у Иоанна и в Деяниях)[2].
Несмотря на то, что гегелевский взгляд не получил безоговорочного признания, его влияние и до сего дня ощущается в некоторых кругах либеральной теологии[3].
В конце ХIХ и начале ХХ вв. после Ф. К. Баура о себе заявило либеральное истолкование Посланий апостола Павла, в котором идея об оправдании верой и освящении отошла на задний план, выдвинув на переднюю линию рационалистическую мораль и этику, присущую идеализму[4]. Павел превратился в учителя нравственно-рационального понимания религии.
В то же время другие ученые пытались истолковать его богословие посредством метода историко-сравнительного религиоведения. На основании этого метода, они утверждали, что мышление Павла в значительной степени было обусловлено дохристианским гностицизмом и так называемым иранским мифом об искупителе[5]. И, наконец, третьи, находясь под воздействием идей Альберта Швейцера, утверждали, что ключевой идеей Павла является эсхатология. Эти противоречивые результаты исследований Посланий апостола Павла вызывают у проницательного читателя удивление — возможно ли вообще распознать настоящего апостола? Иными словами, возможно ли, так сказать, добраться до настоящего Павла, того самого, которого прежде звали Савлом?
Да, это действительно возможно, но только при условии, если мы позволим ему говорить самому. Первый принцип поиска этой цели состоит в том, чтобы признать автором Посланий того, о ком свидетельствуют сами Послания. Иными словами, необходимо в целостном единстве изучить весь свод сочинений апостола Павла. Когда каждое из его Посланий будет изучено отдельно и в связи с другими Посланиями, тогда выявится не только многообразие тем и акцентов, но и единство внутри этого многообразия. Послания Павла надо толковать в контексте всего Писания как его неотъемлемую часть, которая, в свою очередь, имеет существенное значение для всего Писания в целом. Этот индуктивный канонический подход (дать возможность Писанию самому толковать себя) должен главенствовать над любым другим подходом и особенно над тем методом, который хотел бы сделать социальный и культурный фон написания Посланий главным принципом в их истолковании. Несмотря на то, что социально-культурный фон имеет большое значение для воссоздания фона или контекста Посланий Павла, приоритет всегда должен оставаться за библейским контекстом канонических Писаний — в противном случае сочинения Павла, Петра и других библейских писателей будут сведены на уровень простых человеческих документов. Признание божественного элемента в Писании говорит о необходимости богословско-исторического подхода.
БИБЛЕЙСКИЕ КНИГИ И БИБЛЕЙСКОЕ ПРОРОЧЕСТВО
Библейские пророчества, а также книги, созданные библейскими пророками, по своей природе совершенно отличаются от древних пророчеств вообще и наших, современных, в частности.
Библейское и небиблейское пророчество
Во всем древнем мире был известен экстатический тип пророчества[6]. Практика прорицаний была широко распространена в Вавилоне и Ассирии. Прорицатель (baru) одновременно являлся жрецом и предсказателем намерений богов. Своим делом он занимался профессионально и принимал его по наследству[7]. В свое время бытовало утверждение, что пророчества, совершавшиеся в Египте, весьма близки библейским пророчествам[8], однако сегодня эта точка зрения в основном отвергается[9]. Известно, что предсказания совершались в Анатолии, практиковались хеттами, хананеями, жителями Сирии и древнего города Мари[10], однако израильский пророк, как богодухновенный оратор и писатель (по поручению или понуждению Божью возвещающий народу Откровение, исходящее непосредственно от Бога), занимает совершенно особое место в древнем мире. Библейский пророк — пророк в своем роде (sui generis)[11].
В современном мире царит феноменальный, почти невероятный интерес ко всякого рода пророчествам, астрологии и предсказаниям судьбы. Подсчитано, что ежедневно каждый четвертый американец прочитывает свежий гороскоп, печатающийся в тысяче двухстах газетах[12]. Между древними языческими прорицаниями, занятиями астрологией и современными предсказаниями судьбы и увлечением гороскопами существует прямая связь[13]. Христианам не следует разделять этих увлечений, ибо они противоречат библейской вере[14].
1 См.: W. G. Kummel, The New Testament: The History of the Investigation of its Problems (Nashville, Tenn.: Abingdon Press, 1970), pp. 127 — 143.
2 G. F. Hasel, New Testament Theology: Basic Issues in the Current Debate (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1978), p. 31.
3 R. C. Briggs, Interpreting the New Testament Today (Nashville, Tenn.: Abingdon Press, 1973), pp. 145 — 148.
4 См.: H. Ridderbos, Pauclass="underline" An Outline of His Theology (Grand Rapids, Mich.: Eerdmans, 1975), pp. 18 — 22.
5 Kummel, The New Testament, pp. 245 — 280.
6 См.: T. J. Meek, Hebrew Origins, 3d ed. (New York: Harper amp; Row Publishers, 1960), pp. 155f.
7 A. J. Heschel, The Prophets (New York: Harper amp; Row Publishers, 1962), 2:234.
8 Meek, Hebrew Origins, p. 181.
9 Heschel, Prophets, 2:245.
10 См.: H. B. Huffmon, «Prophecy in the Ancient Near East», IDB Sup 697 — 700.
11 Heschel, Prophets, 2:252, 253.
12 W. Dyrness, «The Age of Aquarius», in Dreams, Visions and Oracles, eds. C. E. Amerding and W. W. Gasque (Grand Rapids, Mich.: Baker Book House, 1977), p. 15.
13 G. E. Wright, The Old Testament Against Its Environment (Reprint, London: SCM Press, 1966), pp. 78 — 93.
14 Useful studies on this include G. A. Wilbern, The Fortune Sellers (Glendale, Calif.: Regal Books, 1972); W. J. Petersen, ed., Astrology and the Bible (Wheaton, Ill.: SP Publications, 1972).