Этот очень трогательный пассаж, оживленный аллюзией на тему Нового Завета и таящий в себе обещание надвигающегося драматичного конфликта, содержит также такую информацию о бенефакторе Дона Хуана, которую нельзя найти больше нигде в его книгах — вернее, мне следовало сказать, что ее вообще нельзя найти в книгах Кастанеды, так как писатель отказал описанной сцене в публикации. Однако он не забыл о ней: 5 октября 1968 года его повествования (месяц спустя после ответа Кастанеды Уоссону по календарному времени) Дон Хуан напоминает Карлосу о законе секретности — о том законе, о котором он говорил ему “раньше”.
В “Учении Дона Хуана” повествование о 8 апреля 1962 года завершается отказом Дона Хуана рассказать Карлосу что-либо еще о четырех врагах. Однако в рассматриваемых путевых заметках в конце страницы 42 описана еще одна сцена. Два часа пополудни того же дня. Дон Хуан и Карлос заводят беседу о хрустальных шарах, используемых магами, но затем Дон Хуан резко меняет тему. “Существует три формы духовных существ”, — говорит он, — “Три класса духов. Духи, которые ничего не дают, потому что им нечего дать. Духи, которые пугают, потому что…” На этом страница заканчивается. Эта краткая сцена из полевых записей прекрасно сохранилась в изданном тексте — правда, в “Отделенной реальности”, в которой она датирована не 8 апреля 1962 года, а 16 декабря 1969 года. Таким образом, эта сцена была извлечена из старой рукописи автором, работавшим над второй книгой. А что же насчет хрустальных шаров, используемых магами? Они возникают на странице 245 третьей книги и датированы 14 апреля 1962 года.
Сравнив записи в “Учении дона Хуана” и в “Путешествии в Икстлан”, датированные 15 апреля 1962 года, Уоссон сообщил о том, что в повествовании “компания странным образом раздваивается”. В “Учении дона Хуана” они вдвоем беседуют в доме Дона Хуана, а в “Путешествии в Икстлан” они заняты поздней трапезой в каком-то приграничном городке. Это возможно только в том случае, если Дон Хуан живет неподалеку от границы, но на шестой странице полевых заметок, посвященных этому дню, говорится: “Дон Хуан прислонился к столбику рамады и смотрел на горы Бакатете, видневшиеся вдалеке.” Если дом Дона Хуана расположен вблизи границы, то можно только позавидовать остроте его зрения, ибо горы Бакатете протянулись не менее, чем в двухстах милях к югу.
Человека можно назвать человеком знания только когда он преуспеет в борьбе со своим последним, невидимым врагом, хотя бы на краткий миг, но “этого мгновения ясности, силы и знания уже достаточно.” Этими словами завершается проповедь Дона Хуана о четырех врагах на странице 60 “Учения дона Хуана”. Согласно заметкам, эта беседа не завершилась до сих пор. Пока Дон Хуан прислоняется к столбику рамады и пристально вглядывается в синеву далеких гор Бакатете, Карлос рассуждает о том, что избежать последнего врага невозможно. Дон Хуан соглашается с этим. “Как видишь,” — совершенно мрачно добавляет он, — “он уже швырнул меня на землю. Он вталкивает меня в нее. И очень быстро одолевает меня.” Карлос старательно рассматривает Дона Хуана, но видит только сильного и энергичного человека, который выглядит гораздо моложе своих лет. Тем не менее слова Дона Хуана о смерти заставляют Карлоса впервые осознать всю напряженность схватки Дона Хуана с его последним, невидимым врагом.
Чрезвычайно волнующая сцена, но автор, по-видимому, посчитал ее слишком уж мелодраматичной и исключил из окончательной версии. Подобные решения, безусловно, являются законным правом любого романиста.
Ришар де Милль
Индейцы племени Уичол (Huichol) из северной части Центральной Мексики живут в горах, и их уединенный и верный обычаям образ дизни позволил племени вплоть до настоящего времени сохранить свои древние религиозные традиции, несмотря на контакты с европейцами с 1542 года. Центральной фигурой религиозного культа Уичолов является мара-акаме (mara’akame), шаман-жрец, а самым известным из мара-акаме для пришельцев извне был Рамон Медина Сильва, чье учение и хроника жизни были записаны антропологами Барбарой Майерхофф и Питером Фюрстом.
Статья “Об этом очень трудно рассказать” составлена из двух отрывков из диссертационной работы Майерхофф. Многие сходные описания можно найти в ее книге “Охота на пейот” и в статье Фюрста “Концепция души индейцев племени Уичол”. Изящно переведенные с языка Уичол на испанский, а затем на английский объединенными усилиями Рамона Медины, Питера Фюрста, Джозефа и Барбары Граймс и Барбары Майерхофф, эти два кратких экскурса в шаманизм не только любопытны для ознакомления, но и представляют собой поучительный контраст с характерно не-индейским метафизическим и этическим концепциям Дона Хуана. Одним из самых явных примеров таким противоречий является его наукообразное “вспоминание”, описанное в “Сказках о силе”. Рамон Медина был настоящим шаманом, и с ним Карлос Кастанеда действительно встречался в реальной жизни.