В обществах, подвергшихся финансиализации, банковский кризис обычно не приводит к массовому изъятию вкладов – по той простой причине, что у масс не так много денег в банках. Деньги в банках держат другие банки – и, как мы обнаружили в 2008 году, значительная часть этих денег представляет собой лишь ничего не стоящую бумагу.
Описанные здесь проблемы можно решить, только если остановить финансиализацию. Если она будет продолжаться и далее, с течением времени все больше денег в финансовой системе будут становиться фиктивными и все больше финансовых институтов будут полагаться на краткосрочное привлечение заемных средств.
Однако ни политики, ни регуляторы не были готовы к тому, чтобы демонтировать эту систему. Напротив, они ее восстановили, наградили 12 триллионами долларов, взятыми из воздуха, и снова запустили. Это гарантирует, что те же условия, которые привели к складыванию цикла бумов и спадов, создадут другой такой цикл, если только удастся добиться сколько-нибудь значительного роста.
Историк Фернан Бродель утверждал, что упадок всех экономических сверхдержав начинается с масштабного разворота в сторону финансов. Описывая падение торговой империи Нидерландов в XVII веке, он отмечал: «По-видимому, любое развитие капитализма такого рода, достигая стадии финансового капитализма, в определенном смысле возвещает о своей зрелости: это признак осени»[38].
Сторонники теории «финансовой осени» указывают на то, что одна и та же модель была характерна для Генуэзской республики, главного финансового центра Позднего Средневековья, затем для Нидерландов, а позже для Лондона ближе к концу существования Британской империи. Но в каждом из этих примеров доминирующая держава превращалась в кредитора остального мира. При неолиберализме эта модель подверглась пересмотру. США, да и весь Запад в целом, превратились в заемщиков, а не в кредиторов. Произошел слом долговременной модели.
То же можно сказать и о стагнации зарплат. В последние пятьсот лет крупные финансовые империи извлекали прибыль из неравноправной торговли, рабства и ростовщичества, за счет которых финансировался достойный уровень жизни в метрополии. При неолиберализме США увеличивали свои прибыли, доводя до бедности собственных граждан.
Правда состоит в том, что, поскольку финансы просочились в нашу повседневную жизнь, мы стали рабами не только машин и повседневной рутины c девяти до пяти, но и процентных платежей. Мы обеспечиваем прибыль не только нашим начальникам, работая на них, но и финансовым посредникам через взятые у них кредиты. Мать-одиночка на пособии, втянутая в мир кредитов до получки и покупающая хозяйственные товары в кредит, может обеспечивать намного более высокую норму прибыли с капитала, чем рабочий автомобильной фабрики, имеющий постоянную работу.
Если каждый человек может обеспечивать финансовую прибыль, просто потребляя, – а самую высокую прибыль могут обеспечивать самые бедные, – в капиталистическом отношении к работе начинаются глубокие изменения. Мы рассмотрим это ниже, во второй части книги. Пока что подведем итог: финансиализация – это постоянная черта неолиберализма. Подобно фиатным деньгам, она ведет к сбоям, но система не может без нее обойтись.
Неизбежным результатом неолиберализма стало возникновение так называемых «глобальных дисбалансов» в торговле, сбережениях и инвестициях. В странах, которые сокрушили организованную рабочую силу, вывели значительную часть своей промышленности за рубеж и стимулировали потребление за счет расширения кредитования, это всегда приводило к торговому дефициту, высоким правительственным долгам и нестабильности в финансовом секторе. Гуру неолиберализма призывали всех следовать англосаксонской модели, но, в действительности, система зиждилась на нескольких ключевых странах, которые не пошли по этому пути.
Положительное сальдо Азии в торговле с остальным миром, сальдо Германии в торговле с Европой, непрекращающееся сосредоточение в руках стран – экспортеров нефти долгов других стран – ничто из этого не было аномалией. Именно благодаря этому США, Великобритания и страны Южной Европы имели возможность заимствовать больше, чем они могли себе позволить.
38
Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV–XVIII века. Т. 3. Время мира. М.: Весь мир, 2007.