Если к этому добавить ту модель реакции политического и идейного истэблишмента на эти речи, которую мы наблюдали в последнее время в Соединённых Штатах Америки и ряде других стран (зал встаёт и сопровождает выступление лидера овацией), то, даже если оставить в стороне горькие воспоминания о единогласном одобрении с дружной овацией выступлений сталиных, брежневых и Ко, мы можем понять, что здесь наблюдается не просто единогласное голосование, но тотальное подчинение обывателя и идеолога определённой государственно-политической стратегеме.
Если же мы внимательнее посмотрим на эти новые процессы, то мы заметим все более напряженное противостояние расходящихся полюсов: интенсифицирующееся подчинение обывательского большинства жёсткой установке военно-идеологической борьбы с «нецивилизованным», «террористическим» миром-врагом, с одной стороны, растущее как снежный ком активное альтернативное движение протеста против неолиберальной глобализации и войн — с другой. Особенно активно проявляют себя разнообразные участники антиглобалистского движения и других массовых общественных организаций, выступления которых насчитывают сотни тысяч и миллионы человек. Это противоречие указывает на существенные изменения в форме, модели и расстановке общественно-идейных сил в современную эпоху.
За всем этим скрываются более глубокие изменения. Изменения, которые могут стать свидетельством того, что эпоха неолиберализма не закончена, но вступает именно в период кризиса и заката, что внутри неё начинаются существенные изменения, некоторые внешние черты которых я описал выше. Если посмотреть глубже и не уходить в данном случае в социально-экономическую проблематику, которой автор посвятил немало предшествующих работ, а сосредоточиться в области социально-политической и идейно-духовной, то здесь, пожалуй, наиболее значимым явлением, которое требует анализа, является феномен терроризма и асимметричных войн.
3. «Протоимперия», «ультраимпериализм» или:? (что может прийти на смену неолиберализму?)
Итак, мир постепенно движется (но я подчёркиваю, ещё не продвинулся окончательно) от иллюзии восстановления свободного рынка, частной собственности и открытого общества, от иллюзии окончательного ухода в прошлое великих идеологий, к власти протоимперии. Это движение к открытому оформлению господства глобальных игроков, таких, как (намеренно повторю вновь) гигантские транснациональные корпорации, крупнейшие национальные государства, выступающие в качестве глобальных повелителей, и прежде всего Соединённые Штаты, этот «старший брат» современного мира. Это переход к эпохе открытых военных столкновений, порождаемых гегемонистскими силами. Это еще и движение к открытому идеолого-политическому оформлению этой гегемонии, когда плюрализм капитулирует перед ура-патриотической пропагандой.
Все это знаменует рождение новой фазы, переходной к новой системе, в которой, возможно (альтернативы все еще существуют!), начнут сбываться многие предсказания, сделанные марксистами столетие назад. Я в данном случае упомянул бы забытую ныне идею ультраимпериализма или ре-колонизации. О последнем феномене много писали — в том числе и автор этого текста — в связи с войной НАТО против Югославии. Первый был предложен Карлом Каутским и в своё время подвергнут критике Владимиром Ульяновым, о чём, наверное, помнит большинство советских учёных старшего поколения. Однако я хочу в этой связи напомнить, что критика эта была завязана на тезис о возможности и необходимости победы социализма до того, как окончательно сформируются условия для становления ультраимпериализма, принципиальную возможность которого, кстати, большинство марксистов не отрицало.