Мы плавали уже битых полчаса, и я порядком замёрз. Чего нельзя было сказать о приятеле. Тот, похоже, не чувствовал холода! И я, не желая казаться неженкой, был вынужден не отставать.
– Да ладно, – расстроился я, понимая, что подразумевает «секрет».
– Не парься, – заверил Димон, – расколется моя партизанка, я тебе отвечаю!
Димка накупался, и я, пытаясь скрыть переохлаждение, вытянулся прямо на прогретом песке. Нинка вновь вела переписку. Палец неустанно набирал текст, на лице застыло выражение загадочного предвкушения. «Секрет», – вспомнил я слова Димона.
Её скромный купальник в белый горох на фоне откровенного Динкиного бикини не проигрывал. Наоборот! Лиф интригующе приоткрывал верхнюю часть груди. И я пытался представить её целиком…
Низ купальника больше напоминал шортики. Эластичная ткань облегала тело, повторяя малейшие изгибы. И сзади, деликатно прикрытые, чуть виднелись упругие половинки. На живот ей мешала лечь ушибленная коленка. А потому, лежа на боку, она, сама того не понимая, демонстрировала своё тело во всей первобытной красоте. И я, притворно щурясь, одним глазом поглядывал на нее. Чувствуя, как внутри всё сильнее сжимается пружина…
Глава 13
Я постучала в его комнату перед сном. Причиной тому был ноут, который грозился вот-вот испустить дух.
– Тём, у тебя есть какой-нибудь жесткий диск, или флешка гигов на десять? – спросила я с порога.
Артём перевел взгляд на компьютер в моих руках.
– А что случилось?
– Я не знаю, он выключается и потом какие-то буковки рисует.
– Угу, – он осторожно взял «пациента» из моих рук, осмотрел его со всех сторон, – экран черный, или синий?
Я задумалась:
– Вроде черный.
– Угу, – повторил Артём, – могу посмотреть, если хочешь.
– Ты разбираешься?
– Ну, типа того.
Я прикинула, вспоминая, нет ли на диске чего-нибудь личного, и согласно кивнула.
– Фотки интересные есть? – спросил он, прежде чем я спряталась обратно в спальню.
– И не жди! Никакой обнажёнки!
Артём разочарованно вздохнул и прикрыл дверь.
Глава 14
Не то, чтобы я был большим специалистом. И пока еще частенько обламывался, общаясь с искусственным интеллектом. Но этот компьютер я был обязан вылечить любой ценной! А потому добрую половину ночи провёл, глядя в монитор. В итоге миссия была выполнена! И я, чувствуя себя героем, с компьютером под мышкой нарисовался на пороге Нинкиной спальни прямо с утра.
Спросонья она выглядела невероятно трогательно. И в этот момент напомнила ту самую девчонку, что в детстве вызывала у меня отвращение.
Могу только представить, какое отвращение у нее вызывал я!
– Как новенький! – объявил я, вручая ей излеченный ноут.
– Ух, ты! – она сонно улыбнулась и положила компьютер на тумбочку.
Я сделал неловкий шаг внутрь, впервые переступая порог её спальни.
– Я там еще музыки кое-какой набросал, посмотришь.
– Класс! Спасибо, Тём! – не обращая на меня внимания, Нинка принялась застилать постель.
– И фильмец один классный, – продолжил я, глядя на спину девушки.
– Фотки ковырял? – она выпрямилась, собирая волосы на затылке.
Одна прядь осталась висеть, похожая на змею, которая норовит обвиться вокруг шеи…
– Ну, – я замялся, – так, полистал. Кстати, красивые. Это твои?
Я изучил содержимое её компьютера вдоль и поперёк, в поисках «секрета». Однако наткнулся на целую коллекцию фотографий. Самой Нинки на них не было. Одни изображали природу, но не привычную взгляду. Снимки будто высвечивали огрехи, несовершенства, преподнося их с другой стороны. Другие запечатлели архитектуру, во всей ее убогой серости. Но на фотографиях даже неодушевленные объекты словно оживали, рассказывая каждый свою историю.
– У тебя талант, – проронил я.
На что Нинка только криво усмехнулась.
Глава 15
Дни пролетали быстро. Я возилась с мамой в саду, Артём пропадал в гараже с отцом. Мы, вместе с ребятами, отдыхали на речке. И вечерами я разглядывала в зеркале белые отпечатки купальника на теле.
Артём постоянно находился в поле зрения, умудряясь оказываться рядом в нужный момент. Когда, к примеру, банка с вареньем не желала открываться, или с верхней полки кладовки требовалось достать печенье. Я настолько привыкла к его незримому присутствию, что оглядывалась, не обнаружив рядом.
Его опека порой становилась навязчивой, и раздражала! В такие моменты я размышляла о причинах подобных перемен. Неужели в нём взыграли братские чувства? Или он ощущал себя виноватым? А, может, просто повзрослел? Так, или иначе, этот новый Артём нравился мне куда больше.