«Возможно, так лучше», – подсказывал внутренний голос, – «Если ты такое говно, ей будет лучше без тебя. Хватит портить ей жизнь! Отпусти!». И я отпустил. Разжал ладонь, и отпустил…
И первое время эта вновь обретенная свобода окрыляла. Стало легче дышать! Такое бывает. В медицине этот феномен называют ремиссией.
Глава 17
Жизнь на острове немногим отличалась от отпуска. Устав от безделья, я устроилась в турагентство. Юра существовал в параллельной вселенной цифр и символов. В основном мне приходилось общаться с его спиной! Однако, выныривая из компьютерных раскопок, он старался компенсировать дефицит внимания.
Одним из преимуществ было наличие вокруг странных людей. К примеру, Виталик и Лера, жившие по-соседству… У этой пары противоречивым было все, начиная с имен! Рыжеволосая огненная фурия по имени Виталина занималась йогой, а её спутник, Валерий, дайвер со стажем, открыл для меня подводный мир.
После первого погружения я утратила дар речи. И словно рыба, выброшенная на берег, беззвучно открывала рот, не в силах выразить словами пережитые эмоции.
Отныне при каждом удобном случае я брала с собой набор «юного ныряльщика» и спешила на пляж. Уже не боясь глубины, я оплывала каменный выступ, и замирала, захваченная восторгом! На дне, возвышаясь подобно каменным сталактитам, стояли коралловые заросли. Между ними, курсируя в непрерывном безостановочном трафике, двигались стаи рыб. «Вот бы отрастить себе хвост», – думала я, – «чтобы остаться здесь навсегда».
Виталина периодически составляла мне компанию. Правда плавать она не любила! Её излюбленным развлечением было шокировать местную публику своим неповторимым «топлес».
– Присоединяйся, Нин! – подмигивала соседка, избавляясь от лифа.
– Нет уж, спасибо! – вздыхала я, натираясь солнцезащитным кремом.
– Ну и зря! – парировала Вита, отбрасывая назад огненную гриву. – Загар должен быть ровным.
Она без смущения демонстрировала свою пышную, сочную грудь, аппетитного шоколадного цвета. Возможно, я стеснялась повторить её подвиг еще и потому, что мои формы значительно уступали.
– А Валера не против твоей обнаженки? – однажды поинтересовалась я.
Виталина улыбнулась и ковырнула пальцем песочный настил.
– У нас отношения, основанные на взаимном доверии, – пояснила она.
– Свободные что ли?
– Называй как хочешь! Просто мы доверяем друг другу и не предъявляем прав. Тело каждого – это его собственность.
Я задумалась:
– Вы, в смысле, реально спите с другими?
– Да! – кивнула она.
Не скрывая удивления, я уставилась на подругу. С виду влюбленная парочка на поверку оказалась подделкой?
– И ты не ревнуешь?
Вита снисходительно улыбнулась:
– Мне достаточно знать, что его сердце принадлежит мне. А тело… Что такое тело? Оно все время чего-то хочет. Есть, пить, трахаться! Секс – такая же естественная потребность. Как и голод, только иного рода!
«Ну, конечно!», – скептически подумала я. Свободные отношения – это заветная мечта многих пар. Так называемая «вершина», где душевная близость способна противостоять физическим соблазнам. Но, добравшись до неё, почти все пары срываются вниз.
– А не боишься, что однажды кто-то другой завладеет его сердцем? – шутливо поддела я.
– Боюсь! – неожиданно честно ответила Вита и посмотрела вдаль, – Но в этом и смысл! Когда ты перестаешь бояться потерять человека, это значит, что вашим отношениям пришел конец.
Глава 18
Мозг жужжал в черепной коробке. Долбанная кипа черновиков осталась в телефоне. Я так и не отправил ни одного! Даже поздравления со свадьбой.
«Сука!», – думал я, надеясь, что в последний момент она передумает. «Хватит! Хватит!», – говорил я себе, стирая еще один, вновь сочиненный:
«Нина, прости. Возвращайся!», «Нина, это не правильно. Давай поговорим?».
Я бесился, но ничего не мог поделать! Можно было явиться, как в мелодрамах, прямо в разгар «бракосочетания», произнести речь. Но не факт, что она бы оценила подобный жест. Я звонил ей несколько раз. Вернее… хотел позвонить. Но она бы все равно не взяла трубку. Ведь так?
На ум приходил эпизод. Один из многих.
…Нинка возмущенно натягивает свитер, путается в вороте:
– Я не спрашиваю твоего разрешения! Меня зовут замуж, и я иду. Я же только об этом и мечтаю?
Я растерянно откашливаюсь.
– Артём, иди уже! – злится она.
Но меня смешит её злоба. В этот момент она напоминает мне хомячка, растрепанного и свирепого. Я без труда загоняю её в угол. Глаза горят! «Дикарка», – думаю я, ломая её неуверенное, но все же сопротивление…
Она грозилась, и не раз. Но в какой-то момент решила, что одних угроз будет мало?