Овсянников. Придумайте что-нибудь! Напрягитесь!
Гарольд. Я не хочу отлеживаться в папке незавершенных работ. Я хочу действовать!
Дарья Ивановна. А мне что же, и замуж выйти нельзя?
Драматург (помолчав). Оставьте меня одного... Я должен собраться с мыслями.
Стеклобитов. Хорошо. Мы подождем вашего окончательного решения...
Персонажи послушно исчезают.
Драматург (мыслит вслух). Нет, нет... Ситуация правильная. Парню из Верхнереченска он помочь отказался, а как сынок попал в беду, так он пошел на все, лишь бы спасти свою репутацию... Это ясно... Дал взятку проходимцу, такому же, как и он сам... Банально, хотя и правдиво. Но это еще не финал пьесы. Не финал! Я показал, как это бывает в жизни. Ну и что? А что, если показать, как должно было бы быть! Может быть, в этом и кроется мой просчет? Надо предложить моим героям проявить себя в действии. Где их гражданское мужество, принципиальность, решимость до конца бороться за правду и справедливость?.. Надо вернуться к сцене со взяткой...
Затемнение
Из затемнения - финал 7-й сцены.
Стеклобитов и Гарольд.
Стеклобитов (не сразу). Он будет молчать, негодяй! Но и ты тоже хорош! Мне не жаль денег, я помогу ему с квартирой, но нет никакой гарантии, что все это может выплыть, и тогда...
Гарольд (не сразу). Отец! Это выплывает.
Стеклобитов. Почему ты так думаешь?
Гарольд. Потому, что пойду в милицию и сам заявлю о том, что произошло ночью. Ты дал ему взятку. При мне. Ты струсил не за меня, а за себя. Это подло, отец! Прости меня, но я не могу молчать.
Стеклобитов. Ты сошел с ума! Я ради тебя иду на преступление, а ты...
Гарольд. А я не хочу, не хочу этого! Ты понимаешь, отец? Не хочу и не могу! Я знаю, что я совершил преступление: сбил человека и уехал, не оказав ему помощи! Я должен отвечать за это перед законом.
Стеклобитов. Но он ведь жив, этот человек! Жив! Все нормально!
Гарольд. Но я-то не знал, что он жив.
Стеклобитов. Он же жив! Зачем тебе идти в милицию?
Гарольд. Не знаю. Я чувствую свою вину и не могу жить с этой мыслью. (Решительно выходит.)
Стеклобитов в смятении продолжает одеваться. Входит
Дарья Ивановна.
Стеклобитов. Что тебе, мать?
Дарья Ивановна. Есть разговор, сыпок!
Стеклобитов. Ну, что там еще случилось?
Дарья Ивановна. Уезжаю я, Антон! Уезжаю.
Стеклобитов. Куда ты уезжаешь?
Дарья Ивановна. В Верхнереченск.
Стеклобитов. Куда? В Верхнереченск? Что ты там забыла?
Дарья Ивановна. Свой покой я там забыла. Не могу больше с вами жить. Хоть и большие окна в квартире, а душно мне у вас. А вы и без меня обойдетесь. Леокадия уже с одной девушкой договорилась, она у вас поработает.
Стеклобитов. Чушь какая-то! Бред! Где ты там жить будешь?
Дарья Ивановна. А мне Архип Архипыч комнатку предоставляет. У него их две, так в одной я поживу.
Стеклобитов. Чертов старик! Ты что, за него замуж собралась?
Дарья Ивановна. Зачем замуж? Замуж мне поздно, а рядышком с хорошим человеком почему не пожить? Грех разве какой? Так что, как он свои дела тут сделает, так мы и улетим.
Стеклобитов (в бешенстве). Где он? Позови его сюда!
Дарья Ивановна. Позову. Только ты не кричи на него. Это неинтеллигентно на своего бывшего учителя кричать. (Выходит.)
Появляется Стеклобитова, она возбуждена.
Стеклобитова. Ты слышал? Она собралась уезжать! Куда? Зачем? Этот наш постоялец соблазнил ее! Неужели ты ее пустишь? Она же нам нужна! Кто будет летом дачу сторожить? Кто? Все же разворуют.
Появляется Овсянников, за ним - Дарья Ивановна.
Овсянников. Вы меня звали?
Стеклобитов (раздраженно). Звал, звал. Что это вы там надумали? Вы хотите забрать у нас мою мать?
Стеклобитова. Мою свекровь!
Овсянников (спокойно). Никто никого не забирает. Ваша матушка сама решила погостить в нашем Верхнереченске.
Дарья Ивановна. Может, погостить, а может, и на совсем там останусь. Не привыкну я к вашей колготной жизни.
Стеклобитов. Вы понимаете, что вы делаете? Вы разрушаете нашу семью!
Овсянников. У вас нет семьи, Антон Антонович!
Стеклобитова. Как это так - нет семьи? На что вы намекаете?
Овсянников. Просто так... Я вижу... Я беседовал нынче утром с вашим сыном...
Стеклобитов. Поразительно! Это вы его надоумили пойти в милицию?
Овсянников. Я посоветовал ему пройти это испытание. Человек должен время от времени проходить испытания. На честность. На смелость.
Стеклобитов. Продолжайте! На что еще?
Овсянников. На человечность. На скромность. Тогда он будет человеком. А ты, Антон, не выдержал этих испытаний, и мне больно и грустно видеть перед собой тебя, такого равнодушного, такого забронзовевшего. Ты отказал мне в помощи, за которой я к тебе приехал. Ты отмахнулся от меня не потому, что не мог мне помочь, а потому, что не захотел себя лишний раз потревожить чужой бедой, чужим горем. В самом деле, что тебе за дело до какого-то парня, сына твоего бывшего школьного товарища Петушкова, который где-то, когда-то, за что-то погиб. Мы обошлись без тебя. Он будет оправдал! А твой сын Гарольд добрее и отзывчивее тебя, и не сердись, если я скажу, что ты его давно потерял...
Стеклобитов. Что это еще за нотации?
Дарья Ивановна. Ты слушай, слушай, сынок! Слушай, пока мы еще не улетели!
Стеклобитова. Это возмутительно! Это неслыханно! Пустили человека в дом на постой, и вот чем он нас отблагодарил! Увозит старуху и восстанавливает против нас нашего сына!
Овсянников. Я покидаю ваш дом с чувством сожаления, что воспользовался вашим гостеприимством. Простите за откровенность. (Уходит, вслед за ним Дарья Ивановна.)
Немая сцена супругов. Пауза. Музыка. Высвечиваются
Драматург и Стеклобитов. Они сидят друг против друга.
Стеклобитов. Вы меня полностью уничтожили. Правильно ли это?
Драматург. Не знаю, но мы в жизни чаще всего избегаем говорить людям правду в глаза. А надо! Надо! Как бы горька и обидна она ни была. Мне почему-то захотелось наделить этой гражданской смелостью хотя бы героев моей пьесы. Да! Я не пожалел вас. В следующий раз я, может быть, напишу чистую комедию и тогда позволю вам упасть в бассейн!
Стеклобитов. Ну что ж... Будем ждать...
Конец