— Не считаю, — Радмир ещё раз пробежал взглядом по поляне и, не заметив ничего подозрительного, спросил. — Как думаешь: почему твоя бабушка защитила эту поляну заговором? Боялась смерти?
— Я не знаю ответа на твой вопрос, — честно ответила Гертруда. — Бабуля была выдающейся знахаркой. Может после смерти моих родителей она слишком сильно волновалась за меня, или болела и хотела прожить подольше, чтобы видеть, как я росту.
— Ты уверена в правильности своих действий? Может лучше оставить всё, как есть? — осторожничал Радмир.
— Я чувствую, что поступаю правильно, — с горячностью заверила Радмира Гертруда. — У меня такое чувство, что навьи сами хотят уйти отсюда, но не могут, а ещё мне бабушка недавно приснилась и просила исправить её ошибку.
— В таком случае: действуй! — согласился Радмир.
— Думаешь надо к дому подойти? — взволнованно спросила его Гертруда.
— Это было бы логично, — кивнул Радмир.
Они пробрались по знакомой тропинке к дому бабки Марьяны, взошли на крыльцо. Гера вытащила из кармана джинсов фотографию, посмотрела на запечатлённых там родителей, бабушку, потом перевернула фото, немного подумала и начала громко, властно произносить изменённый текст заговора:
— На земле прочно стою! Через навью со смертью я говорю. Слушай, навья, волю мою: по поляне у хаты моей ходи, законы бюди, Паляндре служи, путь к ней сторожи. Во веки веков так было и дальше так будет!
Гертруда трижды произнесла одно и тоже. Когда она в третий раз сказала "Во веки веков так было и дальше так будет." По поляне пронёсся порыв ветра, а лес, словно живое существо, застонал.
— Что это за звук? — Радмир обеспокоенно смотрел по сторонам.
Гера тоже крутила головой вправо и влево.
— Вон там! — прошептал Радмир, указав рукой на большой куст орешника вдалеке от дома.
Гера посмотрела в указанном направлении: возле куста стояла навья.
— Что ей надо? — Радмир обнял Гертруду за плечи, готовый в любую минуту защитить её от слуги богини Паляндры.
Навья медленно двинулась вперёд, к дому, прямо по зарослям крапивы. Сделав пять шагов, она становилась, к чему-то прислушалась и снова прошла вперёд.
— Проверяет: снят ли заговор, — догадалась Гера.
Словно подтверждая её слова, навья с нечеловеческой скоростью рванула вперёд и зловеще захохотала.
— Только не бойся её, — прошептал Радмир, пытаясь ничем не выдать свой страх.
— А я и не боюсь, — Гера смело смотрела на навью. — Дух и дух. Чего его бояться?
Навья остановилась. Уставилась своими чёрными пустыми глазницами на Гертруду и Радмира, подняла руку, взмахнула ею перед собой и растворилась в воздухе.
— Думаю, Гера, что защиту с полягы ты сняла и проблему чрезмерного присутствия навьий в близлежащих окрестностях решила, — облегчённо выдохнув, подвёл итог произошедшему Радмир.
— Я тоже так думаю! — Гертруда повернулась и на радостях поцеловала Радмира. — Спасибо, что пошёл со мной, и вообще спасибо за всё. Если бы не ты, Павловский убил бы меня у валуна.
— В качестве благодарности ты сегодня во время ужина сидишь рядом со мной, — потребовал Радмир.
— Согласна!
— Идём назад в Синичкино. Наши повара, скорее всего, уже приготовили ужин.
Они покинули поляну, прошли лес и вернулись на территорию постоялого двора, когда солнце уже село.
Войдя в лобби, Гера сразу обратила внимание на погасшую толстую свечу в подсвечнике.
— Зажечь? — перехватив взгляд Гертруды, предложил Радмир.
— Не нужно, — поколебавшись, решила Гера. — Больше никаких страхов и никаких свечей.
— Умница, — похвалил её Радмир. — Свечи тебе, начиная с сегодняшнего дня, не понадобятся: всем твоим страхам придётся иметь дело со мной.
Гертруда улыбнулась, подумав, что за несколько прошедших часов окончательно и бесповоротно влюбилась в Радмира Хобара и совершенно не против, чтобы он прогонял все её страхи днём, а так же ночью.
— Из столовой пахнет довольно вкусно, — сменила Гера тему.
— Старики сносно готовят. Это, конечно, не стряпня Христы Жевнер, но есть можно, — шепнул Радмир перед тем, как они вошли в столовую, где их уже ждали за сервированным на четверых столиком у окна Самуил Флор, Вениамин Хобар и ужин: макароны по-флотски, салат из свежих помидор, ломтики чёрного хлеба, обжаренные в оливковом масле и натёртые чесноком, тушёные овощи, как альтернатива макаронам-по флотски, а также бутылка охлаждённого шампанского Моёт.
— Итак, Гертруда Степановна, можете Вы гарантировать, что мой постоялый двор больше не столкнётся с необъяснимыми явлениями? — обратился Вениамин Хобар к Гертруде, когда она села напротив него рядом с Радмиром.
Гера посмотрела на Радмира и уверенно ответила:
— Постоялому двору "Синичкино" ничего со стороны потусторонних сил не угрожает.
— Хорошо, — Хобар ухмыльнулся, заметив, как его сын с обажанием смотрит на Геру. — Тогда не смею задерживать. Завтра утром можете уезжать из Синичкино. Мои охранники привезут Вам причитающееся денежное вознаграждение прямо в квартиру.
— Не будем привлекать посторонних. Я сам принесу деньги Гертруде, — вмешался Радмир.
— Даже так? — наигранно удивился Вениамин Хобар.
— А как иначе? — Радмир взял Геру за руку. — Гертруда — моя невеста.
— Вот это дело! — воскликнул Самуил Флор. — За это надо выпить!
Радмир налил всем шампанского, и Вениамин Хобар сказал тост:
— Семья — это главное в жизни. Я, как человек, проживший большую часть отмерянных мне дней в одиночестве, знаю, что говорю, поэтому сейчас искренне радуюсь за сына и, очень надеюсь в лице Гертрудочки приобрести дочку.
Гертруда смущённо улыбнулась.
— Папа, не дави на Геру, — попросил Радмир. — Вы почти не знакомы.
— Времени у нас много. Познакомимся, — олигарх лукаво прищурился. — Вот прямо сейчас и начнём знакомство с того, что я расскажу Гертруде, как вошёл на бизнес стезю. Это очень забавно. Был я тогда чуть старше Радмира. Отправился однажды в первый раз в казино. Новичкам, говорят, везёт. Вот я и решил везение своё проверить. Поменял я все свои сбережения (а было у меня, как сейчас помню, пятьдесят долларов), на фишки, решил сыграть в рулетку. Поставил на красное — проиграл половину, поставил на чёрное — лишился второй половины фишек. "Эх," — думаю. — "Враньё это всё, что новичкам везёт." Плюнул и пошёл к выходу. Иду расстроенный, смотрю под ноги, а там фишка на полу валяется. Поднял. Вернулся к столу с рулеткой. Поставил на 21 и выиграл. Короче, отыграл свой полтинник и сверху ещё триста баксов выиграл. В тот вечер я понял, что удача — она рядом. Надо только под ноги смотреть и момент нужный не упустить.
— За удачу! — объявил Флор, потребовав у Радмира новую порцию шампанского.
Дальше ужин проходил очень расслабленно. Гера рассказывала о себе, своей работе, мужчины с интересом слушали, а Вениамин Хобар задавал много вопросов про местные легенды. Особенно его интересовали навьи и богиня смерти Паляндра.
— Богатая у наших предков была фантазия, — восхищался он.
— Как же не быть богатой фантазии, если места вокруг такие красивые, — высказался Самуил Флор.
— Это правда. Места здесь замечательные, — согласился олигарх Хобар. — Лес, поле такое огромное. Я, когда бизнес Радмиру передам, перееду сюда жить и займусь разведением лошадей. Конюшни у леса построю, площадку для выгула коней на поле сделаю, небольшой крытый манеж обязательно сооружу. Хорошо будет!
— Обязательно приглашай в гости, — требовал Самуил Флор.
— Это само собой, — потирал руки Вениамин Хобар. — Только пока рано нам, Самуил, уходить из бизнеса. Ещё потреплем маленько нервишки конкурентам!
— Согласен! — Самуил Яковлевич самодовольно улыбнулся. — Расскажи, как там мои парни справляются с делами.
Вениамин Хобар начал рассказывать новости из бизнес сферы, и следующий час эта тема была доминирующей за столом, а потом Самуил Флор предложил Вениамину Хобару:
— Давай переместимся ко мне в домик. Пусть молодёжь без нас пообщается.