— Скажите, — обратилась она к управляющему, — в домиках с соломенными крышами тоже есть совмещённый санузел?
— В каждом домике имеется отдельная ванна и уборная, — услышала она в ответ.
— Неслабо Хобар вложился в Синичкино! — восхитилась Гера. — Посреди полей и лесов такой курорт из захолустного села создал!
— Да, отец много денег потратил на это бизнес проект, — согласно кивнул Радмир.
— Отец?! — только в этот момент Гера додумалась прочитать надпись на бейджике, гласившую "Радмир Вениаминович Хобар, управляющий".
— Расслабьтесь. Не нужно меня бояться или лебезить передо мной. С алигархом Вениамином Хобаром у меня самого весьма натянутые отношения, — ухмыльнулся Радмир Хобар. — Дело в том, что я — бастард. Моя мать работала секретарём у отца. Он долго её добивался, потом влюбил в себя и бросил. Мама к тому моменту была беременна мной, но ушла, не сказав об этом Хобару.
— Она воспитала Вас одна?
— Нет, мама счастливо замужем за хорошим мужчиной. Они поженились, когда мне исполнился год, так что сильной драмы в её жизни по поводу расставания с олигархом не было.
— Когда Вениамин Хобар узнал о Вашем существовании? — уточнила Гера, которую услышанное очень заинтересовало.
— У олигарха Хобара хорошая служба информации. Я ещё не родился, а он уже знал обо мне и тут же объявил, что намерен присутствовать в моей жизни. Мать не возражала. Хобар дал мне свою фамилию, купил моей маме в подарок за рождение наследника трёхкомнатную квартиру в центре города, каждый месяц исправно давал деньги на моё содержание, а когда я пошёл в школу, стал иногда забирал меня к себе в загородный коттедж на выходные.
— Видно олигарх Хобар действительно был рад Вашему рождению, — предположила Гера.
— На сколько мне известно, я — единственный ребёнок Вениамина Давидовича, так что — да, он был рад, — кивнул Радмир и поспешил уточнить, — но, как я уже сказал, не могу похвастаться близкими отношениями с олигархом. У нас постоянно при общении возникает много противоречий. Если честно, я считаю, что у меня два отца: Хобар и муж моей матери. Даже затрудняюсь ответить, кто из двоих мужчин оказал на меня большее влияние в детстве.
— Вы с олигархом Хобаром похожи, — уверенно заявила Гертруда. — Я, когда Вас увидела, всё не могла отделаться от впечатления, что Вы мне кого-то напоминаете. Внешность, движения, жесты. Теперь я понимаю, что всё это уже видела утром при знакомстве с вашим биологическим отцом. Рискну предположить, что и характеры у вас обоих похожие. Вы — волевые, упрямые, поэтому вместе быть вам нелегко.
— Возможно Вы правы, — согласился Радмир и сменил тему. — Начнём знакомство с постоялым двором Синичкино?
— Начнём! — энергично тряхнула головой Гера, отчего её густые золотистые волосы, собранные в высокий хвост блеснули в солнечных лучах заливавших через окна лобби.
Радмир вышел из-за стойки администратора.
— Мы сейчас работаем в тестовом режиме, поэтому персонала на территории постоялого двора практически нет, — начал он рассказывать. — Я выполняю всю административную и бухгалтерскую работу. Нашего повара привозит утром на работу муж, и он же вечером её забирает. Есть две горничные: Катя и Таня. Они приезжают на работу на старой Волге, принадлежащей отцу Кати. Садовник работает не каждый день, а только в понедельник, среду и пятницу. Он приезжает на велосипеде и так же выполняет обязанности дворника и истопника бани, правда баня пока не работает: котёл привезли неисправный. Пришлось вернуть. Ждём новый.
— А откуда повар, горничные и садовник приезжают?
— Они местные. Раньше жили в Синичкино. Отец, решив строить постоялый двор, купил всем жителям Синичкино коттеджи в деревне Дымково. Это в одиннадцати километрах отсюда, за полем и асфальтированной трассой. В перспективе, когда постоялый двор заработает на полную мощность, мы планируем набрать из Дымково больше людей на роль обслуживающего персонала и возить людей сюда на работу и развозить их вечером по домам на автобусе.
— Что на счёт постояльцев? — уточнила Гертруда.
— Подождите. Доберёмся до постояльцев. Сперва позвольте объяснить, где мы находимся. Это офис. Здесь комнаты для гостей, которые будут приезжать в Синичкино на пару дней. За вот этой дверью, — управляющий указал на дверь возле стойки администратора. — небольшой тренажёрный зал и столовая. У нас разнообразное меню. Повар вкусно готовит, в чём Вы сами сможете убедиться за ужином. Теперь идите за мной.
Гера проследовала вслед за Радмиром. Они прошли возле лестницы, ведущей на второй этаж, и оказалась перед второй дверью.
— Здесь у нас бар, караоке, бильярд, — Радмир, открыв дверь, жестом пригласил Геру войти.
Гертруда сделала шаг вперёд и оказалась в вытянутом прямоугольном помещении с маленькой сценой, барной стойкой, большим телевизором, подвешенным на стену недалеко от бара. В одном из углов помещения стоял бильярдный стол, а вдоль трёх окон разместились круглые столики разных размеров.
Радмир выбрал ближайший столик и пригласил Геру присесть.
— Если пройти сквозь это помещение, то окажетесь на летней террасе, но пока она пустая, — добавил он.
— Очень всё уютно и продуманно, — похвалила интерьер Гертруда.
— Мы старались, — улыбнулся довольный похвалой управляющий.
— С остальной территорией постоялого двора я ознакомлюсь позже. Теперь давайте поговорим о постояльцах и проблемах, — попросила Гера.
— Хорошо, — согласился Радмир, но начать рассказ не успел: дверь открылась и в помещение вошёл широкоплечий мужчина в синих джинсах, синей тенеске, чёрных кроссовках. Чёрные короткие волосы мужчины были идеально подстриженны, да и сам он выглядел просто на сто процентов. Впрочем Юрий Павловский, которого Гера узнала с первого взгляда, всегда выглядел идеально. Павловский был на год старше Гертруды и когда-то они учились в одном институте. Гера даже на старших курсах была тайно влюблена в Юрия, а он, естественно, никогда не обращал на неё внимания, так как всегда был окружён первыми красавицами. После окончания института Гертруда пересекалась с Павловским несколько раз во время учёбы сперва в магистратуре, а затем в аспирантуре, где оба изучали фольклор. Павловский уже тогда начал критиковать научные исследования Геры. Три года тому назад он разнёс в пух и прах статью Гертруды о навьях, а она прошедшей осенью разгромила его статью о верованиях славян после прихода христианства, и после этого между ними установилось профессиональное напряжение: при встречах друг с другом на конференциях они держались подчёркнуто вежливо и холодно. Однако сейчас Юрий Павловский излучал само дружелюбие и позитив.
— Рад видеть Вас, Гертруда Степановна, — Павловский без спроса подсел за стол к Радмиру и Гере. — Хочу проинформировать, что здесь интересные вещи происходят. Я не мог себе отказать в удовольствии вовлечь Вас в них.
— Значит сами не справились! — не удержалась от язвительной подколки Гертруда.
— Ну, будем откровенны: безглазые длиннорукие духи — это ваша епархия, так что, как говорится: Вам и карты в руки, — в тон Гере ответил Юрий.
— Я смотрю вы "тепло" друг к другу относитесь, — усмехнулся Радмир.
— Уважаемый Радмир Вениаминович, мы с коллегой Гертрудой Лельчиц не всегда согласны с научными теориями друг друга, но уважаем один одного, как уникальных высококлассных специалистов. Правильно я говорю, Гертруда Степановна? — Павловский дружелюбно улыбнулся.
— Да, — смутилась Гера, уже жалея, что в начале разговора подколола Павловского.
— Меня, если честно, ваши взаимоотношения не интересуют, — заявил Радмир. — Я просто хочу, чтобы кто-нибудь из вас двоих доступным языком мне объяснил, что происходит в этом постоялом дворе. Почему начиная с пятого апреля, когда мы открылись, здесь умерло пять постояльцев?
— Потому что здесь бродят навьи, — Юрий поднял руки вверх и произнёс страшным голосом. — У-у-у!