– Слушаюсь, генерал, – без всякого рвения ответил тот и направился к столу за документами.
Генерал повернулся к Торранс и Ванкер:
– Главное управление хочет быть в курсе, дело получит широкий общественный резонанс, а министерство внутренних дел дышит им в затылок.
– Легко же будет им разруливать все это из Исси-ле-Мулино! – не сдержалась Торранс.
– Потому-то они и поручили ПО взять дело в свои руки, чтобы было с кого спрашивать. Разумеется, в сотрудничестве со страсбургской командой.
Ферицци не слишком старательно подавил обиженное ворчанье.
Генерал наклонился к Людивине:
– В ближайшее время вы не расстанетесь со старыми товарищами.
Людивина изумилась. Парижский отдел расследований. Ее вотчина.
Де Жюйя поручил двух своих протеже Ферицци:
– Капитан, пусть они будут на передовой плечом к плечу с вами. Начальство хочет, чтобы мы выкатили тяжелую артиллерию, так тому и быть. Все ясно?
Тот ограничился почтительным кивком, оставив возражения при себе.
– И побольше энтузиазма, черт побери! – раздраженно добавил де Жюйя.
– По делу сорокалетней давности? – возразил капитан. – При всем уважении, генерал, не понимаю, с чего такой переполох…
Людивина не могла припомнить случая, чтобы де Жюйя утратил добродушную улыбку и сияние своих полупрозрачных глаз. Но на этот раз его лицо вытянулось, а угольки в глазах заледенели. Не отпуская взгляда капитана, он наклонил голову и ответил тоном, от которого стены покрылись инеем:
– Семнадцать женщин, гниющих у нас под ногами, вряд ли с вами согласятся, как и семьи, которые не смогли их оплакать. Не понравятся ваши слова и целому институту, который оказался в центре внимания журналистов, и правительству, которое позаботится о том, чтобы мы выполняли свою работу как положено, Ферицци. И вы станете гостеприимным хозяином для парижан, проведете для них экскурсию. А если вида семнадцати трупов внизу окажется недостаточно, чтобы вас мотивировать, вы вернетесь и скажете: «Пошлите меня на кольцевую развязку, возможно, там я проявлю свои бесценные умения».
Капитан сцепил челюсти, закусил щеки, и тут, на его счастье, кто-то постучал в открытую дверь. Пришел судмедэксперт в белом защитном комбинезоне; капюшон он откинул, открыв пухлое вспотевшее лицо.
– Мы взяли первые пробы, можете спуститься.
Ферицци прошел мимо женщин из ДПН, бросив язвительную реплику:
– Поздравляю, дамы, вы первыми удостоитесь почестей!
7
Небо было однородно-серым, мрачным, свинцовым. Криво сделанный фильтр «Инстаграма», режим «депрессия», сказала себе Людивина, выйдя на улицу.
Старший сержант Бардан нервно теребил свои толстые очки. Быстрым спортивным шагом он повел их к огромному копру шахты, который смотрел на них со своей стальной башни.
– Шестьдесят четыре метра, – объявил он. – Красавец зверь. В глубину уходит на семьсот пятьдесят один метр.
– Здесь, у нас под ногами? – удивилась Людивина.
– Это «Гектор», второй ствол шахты «Фулхайм». Дюжина уровней. Сотни галерей и тоннелей тянутся на несколько километров во всех направлениях.
– Целое здание, – подытожила Торранс.
– Скорее город. Этот копер – даже не вершина айсберга, он лишь камушек с нее. Там под ним пустая цитадель, где тишину нарушает только стук капель влаги. Монстр пустоты, ослепший на всю жизнь.
– Вам знакомо это место, старший сержант? – удивилась Торранс.
– Я когда-то жил в этих краях. Именно здесь я не бывал, но кое-что знаю о заброшенных шахтах. Их тут много. Район промышленных пустырей.
– Почему эту шахту не затопили, как остальные? – спросила Людивина.
– Об этом спросите у него, – сказал Бардан, указав на бородача в старой бейсболке «Янкиз». – Это специалист по шахтам, прислали сверху.
Специалист оказался спортивного сложения. Пуговицы узкой рубашки расходились на выпирающих грудных мышцах. Глаза цвета крепкого кофе с пенкой по краям. Бородка аккуратно пострижена. Нечто среднее между хипстером и отцом семейства, позволяющим себе некоторое эстетское пижонство. Ему и сорока нет, решила Людивина, пожимая руку. Он больно сжал ее ладонь, будто не осознавал свою силу. Или ведет себя, как тупой альфа-самец, который хочет самоутвердиться…
– Фред Вронски, бюро геологических и горных исследований. Скажу честно, такого я не ожидал.
– Никто такого не ожидает, даже люди, привычные к преступлениям, – успокоила его Торранс.
– Да нет, это я о вас… Как-то непривычно, что в наши дни жандарм – это не толстячок в форменном кепи.