Я улыбнулся и не мог остановить себя, да и не хотел.
— Ты можешь звать меня, как хочешь. Но так обычно зовут мужчину, с которым много времени проводишь за поцелуями.
— Ладно. Парень, — она вдруг зазвучала смущенно. — У меня такого еще не было, так что я не опытная. И это даже звучит как-то обычно… после всего, да?
— Да, — теплая дрожь пробежала по моей груди, боль без нее и от всех ужасов, которые мы пережили, слилась с симпатией. — Но это работает. Девушка.
Она фыркнула и пробормотала ругательство на испанском.
— Время вышло. Я позвоню на следующей неделе. Обещаю.
Я хотел, чтобы она могла обещать, зная, что ничто не помешает ей его выполнить.
— До следующей недели, — сказал я.
Горько-сладкая боль осталась со мной, пока такси ехало к Ньюарку. Я удерживал это ощущение, эту связь с Рочио, пока мы не подъехали к церкви. Я отдал водителю деньги и привел себя в чувство, выходя на холодный ветер.
Мы впервые собирались после протеста, и в комнате энергия гудела так, как еще не было раньше. Но не вся энергия была веселой.
— Поверить не могу, что история аж на пятнадцатой странице, — говорила девушка у двери.
Я прошел к ней.
— Эй, что происходит?
— Репортер, что брала интервью у Луиса и Тамары, — другая девушка скривилась. — Мы получили лишь небольшую заметку, где звучит, будто мы испорченные гады, желающие особого отношения.
— Что? — я так и не привык проверять газеты простаков — это стоило изменить. — Они не снимали на интервью?
— Ноэми сказала, что видела сюжет в первую ночь, — сказала первая девушка. — Но ужасно короткий. Они не увидели в этом большой проблемы.
Парень рядом с ней нахмурился.
— Видимо, пара сотен недовольных людей — не проблема для такого большого города.
Так наши старания видели другие люди? Но я не пустил разочарование в голос.
— Мы только начали, — сказал я, ловя их взгляды, чтобы они видели, как я верил своим словам. — Мы наберем единомышленников. Мы привлечем больше внимания. Конфед два года шел от обсуждения Разоблачения к его осуществлению. Но мы это получили.
— Да, — первая девушка чуть взбодрилась. — Конечно, все не удастся исправить за один раз.
Я отошел от них, ощущая, что поступил правильно, и поддерживал словами остальных подавленных членов Лиги. Я повернулся и оказался рядом с Луисом.
Он кивнул, руки были в карманах, поза — расслабленной, но немного напряжения было в его широких плечах, хоть он и старался скрыть это. Я так привык смотреть на него издалека, слушать его уверенный голос, звенящий со сцены, что забывал, что наш лидер был не намного старше меня. Я не слышал его возраст, но было сложно представить, что он был сильно старше совершеннолетия.
— Приятно видеть, как ты всех поддерживаешь, Финн, — сказал он.
— Думаю, нужно всех подбодрить, — сказал я, но не знал, что еще сказать парню, что собрал нас. — Я… спасибо, что даешь шанс сделать свой вклад. Я ценю это.
Он улыбнулся.
— Не спеши меня благодарить. Ответственность бывает невыносимой.
— Но я хочу помочь, чем могу, — быстро сказал я, хоть он звучал так, будто шутил. — Невероятно, сколько людей ты вовлек.
— Да, — согласился он, еще улыбаясь, оглядел толпу вокруг нас. Он провел рукой по густым черным волосам. — Знаешь, я и не думал, что группа будет такой большой. У меня много друзей в школе Ньюарка, и было важно видеть, как связи разрываются, когда многих из нас приглушили. Я подумал, что нам понадобится место, чтобы обсудить то, что с нами происходило. В первый раз нас пришло пятеро, а потом слышали другие люди и… — он указал на комнату, полную людей.
— О, — мои глаза невольно расширились. — Ого.
— Кто знал, что идея окажется снежным комом, — сказал он. — Многие нуждались в таком, и я не мог сказать им, что места нет. Мы находили комнаты больше. Мне нравится, что тут так много голосов, и все пытаются понять, как сделать лучше. Но держать все под контролем сложно.
Парень, который следил за прибытием новеньких, закрыл дверь комнаты. Он указал на Луиса, а тот кивнул мне и пошел через толпу на сцену.
— Начнем! — сказал он, слова прогремели в комнате без уязвимости, которую я успел увидеть. В толпе стало тихо, все смотрели на него. — Я знаю, что многие злятся из-за того, как простаки описали наш протест, но не будем забывать, чего мы достигли. Мы заинтересовали людей. Первым делом я хотел придумать план, как сделать так, чтобы Конфед не помешал нам. Если есть предложения, я слушаю.