- Обязательно так кричать?! – донёсся до слуха ворчливый голос. – Я не маньяк и не грабитель!
- В это мало верится, учитывая, что ты до смерти её перепугал. Отпусти девчонку – вся синяя от того, что дышать не может.
В кухню, которая вдруг стала так мала, вошёл ещё один человек, и ладонь с лица ведьмы быстро исчезла. Триш наконец-то смогла свободно дышать и не преминула возможностью рассмотреть тех, кто так бесцеремонно вломился в её дом.
- Рад видеть тебя в добром здравии, Холмс, - не слишком-то вежливо и уж тем более не обрадованно произнёс Алауди. Учитывая, что взгляд его практически метал молнии и искрился неподдельным раздражением, выглядел он совсем устрашающе.
Что, впрочем, уже не так сильно пугало Терри в сравнении с той жаждой убийства, которую она чувствовала от него при каждой их личной встрече.
- Господи помилуй, - рассерженно откликнулась колдунья. – А вот я категорически не рада… Вы с ума сошли? Что вы, двое, здесь вообще делаете и как попали сюда? – она напустилась на незваных гостей и на секунду с жалостью осмотрела безнадёжно испорченную часть сервиза.
- Замки у вас совсем простенькие, - заметил ещё один человек, присутствие которого сделало эту и без того крошечную кухню, размером в восемь квадратных метров, ещё теснее. – И нас не двое, а трое.
- Это сути не меняет! – возмутилась Триш в ответ на комментарий со стороны Джотто. – Как можно было вот так проникнуть в чужой дом? У вас совсем никаких манер нет? Да и вообще, это же незаконно!
- Я могу достать разрешение, если тебе так хочется.
- То, что вы говорите это с таким постным лицом выводит меня из себя ещё сильнее, детектив, - ведьма указала пальцем в сторону выхода, не желая видеть в доме гостей. Тем более вонгольских. Тем более тех, кого приходить не просили. – Видите ту дверь? Она открыта для того, чтобы вы через неё вышли.
Ответом ей послужила многозначительная тишина.
- … Ну-ну, моя дорогая ведьма, не стоит быть такой категоричной.
Едва слуха коснулось звучание знакомого голоса, сердце в груди колдуньи сперва подскочило до уровня горла, а затем шумно ухнуло вниз, к тазовым костям.
Моментально забылась злость на непрошенных посетителей, да и их присутствие в общем и целом тоже.
Правая рука машинально сжалась в кулак.
Затянувшееся молчание и наслаждение радостным моментом драматичного воссоединения оборвалось в один миг.
Холмс счастливо улыбнулась и все уж было подумали, что сейчас она кинется обнимать и целовать того, чьего возвращения ждала буквально каждую секунду своего времени.
- Я так счастлив, что ты цела и невредима, - с явной улыбкой произнёс Рено, взобравшись на плечо к Примо. Глаза фамильяра радостно заблестели – он тоже был неимоверно счастлив видеть ведьму. Однако прошло уже больше десяти секунд, а кроме улыбки никакого отклика со стороны девушки так и не произошло. – Триш?
- … Сюда… - почти неслышно заговорила та, опустив голову низко-низко, чтобы скрыть глаза.
- Что? – переспросил Рено.
Тогда, набрав в лёгкие побольше воздуха и резко вскинув голову так, что явно стало видно налившиеся кровью и жаждой убийства глаза, Триш завопила:
- Сюда иди! Ты, чёртов кусок волосатой колбасы! – грозно топая ногами, ведьма напустилась на своего фамильяра, от страха в одну секунду сжавшегося в комок. – Я сказала подошёл сюда, ирод проклятущий! Где тебя носило все эти дни, паршивец?!
Да завопила с такой силой, что даже Алауди отшатнулся от неё с ошеломлённым взглядом.
- Триш… успокойся пожалуйста, - Джотто выставил вперёд себя руки, совершенно бестолково пытаясь оградить себя и до смерти напуганного хорька от безудержного гнева ведьмы.
Зелёные глаза, буквально полыхавшие от неконтролируемой ярости, на секунду переметнулись на него и в тоже мгновение Примо понял, что в этой ситуации единственное, что он мог – отойти подальше. И то, сильно сомнительно ему было, что это могло хоть как-то поспособствовать укрощению гнева.
- Я тебе в следующий раз уши надеру и оторву хвост, если ты ещё раз исчезнешь и ничего мне не скажешь, понял меня? – зашипела девушка, проигнорировав попытку успокоить её.
- … Я… Я бы п-попросил! Т-ты и половины моей жизни не прожила, так что я т-требую к себе ув-уважения! – заикаясь и спотыкаясь, слабо попробовал защититься Рено.
Триш молча показала ему кулак.
Комментарий к Часть тридцать вторая. Ты недооцениваешь мой гнев.
1) Песня, которую напевает Триш - “Young the Giant – Something To Believe In” - советую послушать:)
2) Вот. Небольшая новая тридцать вторая глава в преддверии большой тридцать третьей части (люблю это число - возраст Христа:)).
Поздравляю всех с наступившим 2017 годом. Будем хранить надежду на то, что этот год окажется лучше, чем предыдущий - високосный, который всегда в самом конце собирает в себе всё самое плохое.
Желаю всем своим читателям простого человеческого счастья.
Так как все вы - моя вторая семья, и я люблю вас, как всех вместе, так и каждого по отдельности, то искренне хочу, чтобы у каждого в доме было тепло, уютно, и хорошо.
Любите друг друга, не ссорьтесь и находите для себя на нашем родном Фикбуке новые интересные и шедевральные работы. Пишущим читателям отдельно желаю вдохновения на новые прекрасные работы и терпения для окончания старых.
Спасибо, что поддерживаете меня, терпеливо ждёте продолжения и любите то, что выходит из-под моего писательского пера.
P.S: Бог ты мой, уже через две недели, 18 числа, у “Постскриптум…” будет первая годовщина!:D
========== Часть тридцать третья. Перевёрнутый рай (глава вторая). ==========
I.
Когда женщина раздражена или сильно обижена на что-то, мужчина на корке своего подсознания начинает испытывать дикое неудобство и ощущение собственного провала даже без особого понимания и чёткого представления, в чём он состоит.
Когда подобное состояние возникает не просто у женщины, а у самой что ни на есть настоящей ведьмы, то все мужчины в радиусе, как минимум, пятисот метров буквально всем своим нутром чувствуют, что их готовы вот-вот убить.
Потому что раздражённая и обиженная ведьма – это очень и очень злая ведьма.
Триш молчала очень долго, не говоря ничего трём мужчинам и хорьку, сидевшим перед ней – все четверо были напряжённы до такой степени, что казалось, будто всё вокруг них в одно мгновение могло взлететь на воздух – но и не давая начать объясняться им самим, внезапно оробевшим от того, что пространство около невероятно разъярённой ведьмы грозило вот-вот начать искриться разрядами молний.
Даже Алауди, работавший в довольно тяжких условиях и привыкший к чужой агрессии, струсил перед праведным гневом разочарованной и задетой женщины, хотя казалось, что страшнее самого детектива, в семье Вонгола никого и быть не могло.
Девушка и раньше показывала своё могущественное влияние на чужую психику, однако до такой степени она ещё ни разу не пугала.
- Значит так, дорогие товарищи, - наконец-то заговорила ведьма. – Я сейчас в очень плохом настроении. И думаю, что вы знаете, чья в этом вина, - все, как один, посмотрели на стушевавшегося и запаниковавшего Рено.
В следующее мгновение Терри взмахнула рукой и стул, стоявший в самом углу зала, подъехал прямо к её ногам. Ведьма аккуратно села и закинула левую ногу на правую, сцепив пальцы в замок на колене. И даже от этого жеста стало невообразимо жутко.
- … Ты стала намного лучше управляться с собственной магией, Триш, - с наполовину замутневшим от страха рассудком решился заговорить фамильяр.
- У меня было много времени и энергии, чтобы натренировать себя, - не восприняв комплимент, Холмс даже бровью не повела, тем самым показывая, что её терпение и понимание не настолько безграничны, чтобы сразу же простить Рено и компанию за их выходки.
Их ссору с Джотто она решила пока что отложить на дальний план, не акцентируя на этом своего внимания. Как, впрочем, и сам Примо не посчитал нужным выносить на всеобщее обозрение их личный конфликт и открыто игнорировать или подкалывать девушку, судя по его поведению.