- Мой брат. Данте, синьорина, - девочка заволновалась. Ей решительно не понравились перемены в настроении ведьмы, однако она смолчала – негоже было прислуге высказывать своё мнение, если его не спрашивали.
Она лишь озадаченно и заинтересованно заглядывала в лицо колдунье до тех пор, пока та не отняла от него руки и не встала на ноги, слегка шатающейся походкой направившись к лестнице.
Красные и опухшие глаза и нос, кривившиеся и дрожавшие губы, и мокрые щёки с размазанной по ним косметикой – для Патрисии её сон явно был или кошмаром, или старым болезненным воспоминанием. Беатриче не понаслышке знала это состояние потерянности и опустошения, когда, даже если ты не хотел и не мог больше плакать, новые слёзы всё равно упрямо продолжали появляться снова и снова.
- Саверио, - не поворачиваясь к дворецкому лицом, негромко проговорила ведьма. Голос её показался всем твёрже и увереннее, чем обычно. - Собери всех, кто есть в резиденции и на её территории в зале под лестницей, где я училась танцевать, пожалуйста. И никуда не выходите, пока я не скажу, хорошо?
В любой другой ситуации и с любым другим человеком мужчина обязательно поинтересовался бы причиной внезапного приказа (будем называть вещи своими именами) и сильно усомнился бы в собственном желании выполнять его. Однако он слишком долго прожил на белом свете, чтобы не знать – малые перемены могли быть предвестниками большой беды. Возможно сама Триш не знала и даже не догадывалась, но никто так не походил на молодого синьора Джотто, как она. Лишь малейшие перемены в их настроении сказывались на всех, а привычный всем настрой менялся лишь в двух случаях – при грандиозных положительных переменах или же…
Опасности.
Непоколебимая и уверенная в себе, в тот момент Триш не могла думать ни о чём, кроме спасения важных для себя людей. Любой ценой. За исключением той, что была равносильна её собственной жизни – по крайней мере умирать в её планы точно не входило.
- Мы способны обороняться, мисс Холмс, - сказал, будто официально заявил Саверио.
Тогда Патрисия на секунду замерла, обернувшись. И её взгляд, наполненный совершенно новой эмоцией – дикой и непонятной – сопровождался доверительной улыбкой:
- Вам не потребуется оборона. Я не позволю, чтобы моя семья хоть на секунду оказалась в ситуации, где ей будет нужна защита.
Она поднялась вверх по лестнице, и Беатриче, всё это время не сводившей восхищённый взгляд с ведьмы, показалось, будто воздух вокруг девушки на секунду вспыхнул серебряным разрядом молнии.
План в голове Терри был прост и незамысловат: боевой ведьмой она не была, поэтому самым гуманным в её случае было решение переправить всех в одно место и окружить его рунами. Невидимый купол, основанный на них, ни один ассасин не преодолеет.
Миновав несколько комнат, которые были заняты бог знает чем, обычный шаг колдуньи перешёл в максимально быстрый, а как только следующий лестничный пролёт остался позади, Триш подхватила помявшуюся юбку своего платья и рванула к библиотеке… и какой только умник устроил её так далеко?
- Не дом, а ночной кошмар проектировщика, - сквозь зубы процедила ведьма.
Оставался лишь один поворот и один коридор – длинный и узкий – и Холмс на какой-то момент показалось, что она героиня блокбастера, снятого очень хреновым режиссёром по невероятно безобразному сценарию бесталанного сценариста.
Но на развитие этих мыслей времени не было, поэтому Терри постаралась отбросить их и, приложив обе руки к створкам дверей, со всей силы толкнула их, заставив настежь распахнуться, ударившись об стены.
- Немедленно уходите отсюда!
Словами было не описать вытянувшиеся от удивления лица мужчины и женщины, которые, наверняка, вели приятные романтические беседы до того момента, как ураган Патрисия ворвался в библиотеку.
Чего уж говорить о мальчишке из прислуги, который так испугался внезапного появления, что споткнулся о башню из книг на полу и завалился на спину.
- Триш, милая, почему ты…
- Не время задавать вопросы, Елена! Данте, немедленно отведи синьорину в зал под лестницей.
- Успокойся, Триш, - Деймон спокойно осадил ведьму, которая в панике разве что волосы себе на голове не рвала, хотя этот момент был наверняка довольно близок.
Холмс схватилась за голову и страдальчески взвыла – всё им «что», «как», да «почему»!
- Я клянусь всей своей косметикой, что расскажу вам обо всё чуть позже! – с отчаянием воскликнула она. – Умоляю тебя, пусть Елена пойдёт с Данте в зал.
- Вопрос жизни и смерти? – серьёзно уточнил Спейд, резко передумав шутить по поводу забавно-напуганного выражения лица девушки.
- Да! – нетерпеливо крикнула Триш ему в лицо.
Авва сказал, что это конец.
Что всё решится сегодня.
Триш верила своему авве.
В точности так же, как верила теперь и своему чувству опасности, которое било тревогу разве что не в часовой башне Биг-Бена.
Лишь секунда ушла у неё на то, чтобы сжать кулак и крикнуть волшебное «Сдвинься» на латыни.
И в следующее мгновение их всех будто ослепили и оглушили.
Волна горячего воздуха подхватила лёгкое тело ведьмы и швырнула его в книжный стеллаж.
Боль мгновенно пронзила весь позвоночный столб.
Так сильно, что Триш на время забыла, как дышать, и могла лишь открывать и закрывать рот, словно рыба, выброшенная на берег. Из её головы в одну секунду исчезли все посторонние мысли – ведьма осталась один на один со своей болью, которая разнеслась по всему телу снопами мелких противных импульсов.
Следующий удар был об пол.
Ведьма не успевала следить, когда и от чего именно её сносило, не давая даже малейшей возможности подняться на ноги.
Когда эти беспорядочные падения наконец-то закончились она раскрыла заслезившиеся от боли глаза, которые машинально зажмурила в момент падения – и никого не увидела.
Вокруг были лишь непонятные куски камней, будто вырванные из стен, разодранные и горящие книги, расколоченные стеллажи, и облако из пыли и каменной крошки, вздымавшееся от пола до самого потолка.
В носу всё свербело и забивалось то ли этой дрянной, едкой смесью, то ли кровью.
Закашлявшись, Триш громко вдохнула через рот и попыталась поднять своё тело… или то, что от него осталось.
С первого раза не вышло – она не смогла даже приподнять корпус.
Испугавшись, что какая-то конечность могла быть сломана, колдунья запаниковала и начала отчаянно напрягаться, чтобы проверить двигательную способность каждой из них.
С другой стороны разрушенной библиотеки послышался надрывный кашель и глухой голос:
- Елена, ты цела?! Елена!
Деймон надрывался так, словно часть себя потерял во всём этом хаосе.
Пропустив ту часть, где Спейд так же отчаянно Не звал её – Триш – а всё так же лихорадочно искал свою невесту, Холмс предприняла ещё одну попытку встать самостоятельно.
Получилось опереться на локти и сесть, привалившись ушибленной спиной к груде обломков, которая когда-то была стеной.
Ладонь напоролась на осколок раздробившегося стекла, долетевший даже до этой части помещения, которая была так удалена от окон.
Однако боль во всём теле была настолько невыносимой и крышесносной, что Терри просто не было дела до какой-то мелкой царапины. Как и до окружающих людей в принципе.
Намного больше её беспокоил, кровавый след, тянувшийся от вынесенных с петель и разваленных на щепки дверей до того места, куда девушка так неудачно приземлилась. Сперва мелкими, незначительными каплями, а затем полосой.
- … Спейд, ты нашёл Елену? – всё же нашла в себе силы обеспокоиться состоянием подруги Патрисия, стараясь не смотреть на свой живот, где с некоторых пор боль начала центрироваться и горячо пульсировать.
Ведь именно ради неё было всё это – вся жизнь Триш в этом времени была ради того, чтобы Елена осталась жива.
Именно из-за её смерти в будущем разразился такой хаос.