В XXI веке зрелища и развлечения составляют важнейшую часть жизни человека. После того как нас обеспечили электричеством, активная социальная жизнь стала длиннее светового дня. Центральная канализация и отопление избавили от необходимости тратить часы на решение бытовых задач. Радио, а затем телевидение с интернетом — от необходимости читать. Хотя вплоть до конца ХIХ века главным коллективным развлечением и горожан, и крестьян было чтение вслух, а после заката солнца — музицирование или пение.
Двадцатый век кардинально изменил досуг современного человека. До второй его половины жизнь в городе для большинства являлась скорее вынужденным мучением. Советское общество с точки зрения свободного времени было самым обеспеченным в мире. Богатство — понятие относительное. Для одного это большой дом и новая машина, для другого — несколько свободных часов каждый день для воспитания детей, пеших прогулок и чтения. Советское государство нагружало граждан по месту работы, в парторганизации и профсоюзе, требовало активной позиции, но взамен освобождало от множества бытовых забот. Стоимость услуг ЖКХ за однокомнатную квартиру составляла менее 5 % от заработной платы молодого специалиста, а гарантированный длинный отпуск с системой профсоюзных путевок позволял либо неплохо подработать в свободное время, либо действительно оздоровиться. За эти блага приходилось платить готовностью ехать на работу в любую точку СССР.
К середине 1980-х годов между Советским государством и обществом возникли серьезные противоречия. Потому что верхи переняли образ жизни потенциального противника, что тогда называлось словом «буржуазный» и выразилось в судьбе дочери Л.И. Брежнева. Переходной образ этой эпохи — Алла Пугачева — представительница эстрадной элиты, сформировавшейся вокруг правящей коммунистической элиты.
Говоря современным языком, противник тогда вел Когнитивную войну на обострение этих противоречий. Именно в конце 1980-х советское общество получило первый опыт расколов. Сначала неискушенные советские люди обомлели от по-голливудски красноречивого Михаила Горбачева, потом с замиранием сердца следили за клинчем Ельцин — Горбачев, а далее — за «танковым биатлоном — 1993» в центре Москвы.
Если оставить за скобками важный фактор предательства правящей прослойки, то Советский Союз тотально проиграл в нулевой КВойне. Первые отставания наметились в медиа, затем — в компьютерной сфере. Наш кинематограф технически «не тянул» уже в 1970-х годах, индустрия компьютерных игр была недоразвита, даже обычный проводной телефон оставался привилегией.
В середине 1980-х США своими медиапроектами драли советскую пропаганду, как волки циркового пуделя. Голодный до зрелищ и с кучей свободного времени советский человек ломанулся в видеосалоны, отдавая три рубля за возможность посмотреть плохую видеокопию на небольшом кинескопе с пяти метров в тесном и пропахшем потом помещении. Хотя сеанс в просторном кинотеатре стоил 50 копеек, залы стояли пустые.
Вера советского гражданина в государство держалась на социальных контрактах, надежных, как автомат Калашникова. При желании социальную карьеру можно было простроить на десятилетия вперед, что сейчас возможно лишь в системе МВД, армии и спецслужбах.
Проблемы со снабжением крупных городов и постоянный дефицит всего разрушили баланс миропорядка. Вопреки завещаниям древних советская власть не смогла обеспечить людям ни хлеба, ни зрелищ. Советское общество не просто призывали бунтовать против власти — его системно убеждали в ошибочности и тупиковости советского строя как такового. Поэтому нам важно разобраться в технологиях и выделить что-то похожее на КВойну.
«Почему нет новых сапог к сезону у простой советской женщины?» — спрашивал ведущий «Голоса Америки» на русском языке со стильным акцентом. Бойкий экономист тут же объяснял отсутствие сапог изъянами советского строя и властью проклятых коммунистов. А в голове советской женщины, озабоченной сапогами, рождалась неприятная мысль об ущербности страны, социального строя и вечной нехватки сапог. Ведь женщина не может без новых сапог. Особенно если у нее много свободного времени.
Сын простой советской женщины на той же волне подсаживался на белогвардейские песни о том, как было бы хорошо, если бы красные проиграли Гражданскую войну. Кто не чувствовал себя поручиком Голицыным или хотя бы корнетом Оболенским, тот не жил в позднесоветском обществе.