Поэтому, анализируя в следующих главах крах и захват государства, особое внимание я буду уделять ходу и результатам выборов. Но если в первом томе «Украинской трагедии» анализировались настроения общества, то здесь мы будем рассматривать результаты выборов в Раду и отдельно — президентские. Рада интересна с точки зрения того, какие группировки и партии приходили к власти. Президентские менее важны, потому что все без исключения фиксировали наличие двух больших электоральных регионов: Центр — Северо-Запад и Юго-Восток. На двух полюсах — в Тернополе и Луганске — голосовали прямо противоположно. На выборах в Раду это приводило к тому, что свою долю власти получали все регионы, а вот на президентских какая-то сторона всегда чувствовала себя несправедливо проигравшей. Действительно, сложно признать себя меньшинством в стране, когда в твоем городе таких, как ты, — 90 %. Поневоле сделаешь вывод: в стране что-то не так. В твоем городе все точно нормальные — значит, ненормальные живут на противоположном полюсе.
Из-за нерешенного вопроса о государственной модели президентские выборы всегда проходили по сценарию второго тура, то есть соревновались не рейтинги, а антирейтинги. Но ведь выбирая меньшее из зол, все равно выбираешь зло.
На самом деле в новейшей украинской истории большее значение имели региональные выборы, особенно конкуренция за посты мэров в мегаполисах — Одессе, Харькове, Киеве или Львове. Вот где можно было увидеть первозданную борьбу за власть, когда хороши все методы, вплоть до самых криминальных.
Наконец, выборы нужно анализировать с точки зрения их инвесторов. Реальное политическое влияние бизнеса определяется умением инвестировать во всех политиков и выходить в плюс независимо от результатов. Так формируется пресловутое «глубинное государство» — частные корпорации, которые становятся больше, чем государство, захватывая его части. На Украине таковыми стали Ринат Ахметов, Виктор Пинчук и Игорь Коломойский, добившиеся максимальной концентрации непрямой власти и влияния. Однако были и особые феномены, вроде Юлии Тимошенко и Петра Порошенко, когда олигарх трансформировался в госчиновника и политика, оставаясь при этом миллиардером. В этом проявилась культурная особенность украинской политики — жажда публичности у элитариев. Такую же черту можно наблюдать у элитариев в Молдове, Киргизии, Армении и Грузии.
По этой причине в дальнейшем разборе мы будем отдельно анализировать выборы в Раду, президентские гонки и политические интриги, которые разыгрывали реальные хозяева Украины с помощью выборов.
Хозяйственный каркас Украины
Чем ниже уровень государства, тем отчетливее видны интересы элит за политической ширмой. На более высоких уровнях становится больше идеологической риторики, хотя на практике это означает, что элитарий решил нанять профессионалов.
Настоящего элитария интересует только власть и влияние, что доказал еще Макиавелли. Поскольку власть должна быть осязаема, элитарий стремится ее опредметить. Единицы способны выражать и концентрировать власть в идеях, а не в предметах — приказах, распоряжениях, повелеваниях. Единственный способ показать власть — обладать чем-то. И дело не в деньгах. Хозяин небольшого, но монопольного рынка в райцентре чувствует больше власти, чем владелец одного из 500 ТРЦ в Москве. Вопрос собственности всегда остро стоял в обществе и определял место владельца на социальной лестнице. Даже советская власть, искоренившая частную собственность, не смогла искоренить собственность личную. Кто забыл, как все было устроено у наших предков, пересмотрите «Берегись автомобиля». Так что вопрос о власти — всегда вопрос о хозяйстве, а не об экономике. Еще важны инструменты навязывания воли, что выражается в статусе.
При этом никакие частные накопления не способны дать полноту власти, которую может дать государство. И главное — государство контролирует всю хозяйственную жизнь в стране на уровне налогов, законов, пошлин и тарифов.
В случае Cоветского государства дела обстояли радикально иначе. А государство Украина в момент своего рождения было сверхгосударством на хозяйственном уровне. Несмотря на то что в торгово-финансовой сфере бушевал кризис, хозяйственная база Украины впечатляла. Три политэкономических преимущества страны определили ее дальнейшую судьбу: