Легализация национализма среди правящих элит Украины была непростым процессом. Долгие годы национализм оставался маргинальной нишей, широко представленной всего в нескольких областях Западенщины. Бывшие советские люди долго не хотели его принимать. Вплоть до смерти государства в 2014 году украинский национализм являлся маргинальной идеей, однако его носители проросли в системе государства, а также создали свои альтернативные системы, финансируемые местной олигархией.
Футбольные фанаты, отребье городских окраин, маргиналы всех мастей оказались востребованы в бесконечных рейдерских конфликтах и разборках. Украинский национализм стал удобной фальшпанелью для уголовников и шпаны, давно действовавших под крышей украинских ФПГ. Батальоны «Днепр-1» и «Днепр-2», в 2014 году финансируемые Коломойским, которые занимались похищениями и убийствами сторонников ДНР и «сепаратистов», создавались службой безопасности ФПГ «Приват», а группы убийц и похитителей разъезжали под маскировкой сотрудников банка на микроавтобусах.
Появились странные идеологические понятия — «жидобандеровщина» и «жидобандеровцы». С одной стороны, это «горячий лед», но на постУкраине мы видим союз еврейских и украинских националистов, объединенных идеей войны с Россией. Многие забыли, что существует еврейская форма фашизма — сионизм, который до формирования однополярного мира был официально признан таковым в ООН.
Нацификация украинской власти проходила одновременно по линии интегрального национализма и сионизма. Например, в Днепропетровске местная синагога влияет на городскую политику не меньше, чем мэр или секретарь горсовета. Это специфическое влияние, но иногда земельный вопрос проще решить через раввина, чем через градоначальника, хотя ребе все равно в доле с мэром. Просто в Днепропетровске так принято с конца 1980-х годов.
Еврейская городская культура Киева, Днепропетровска, Одессы и в меньшей степени Харькова — не смешные анекдоты про Изю и Мойшу. Еврейская организованная преступность этих городов не похожа на ОПГ в других городах. Глубокие связи «лучших людей города» с Хайфой, Лондоном, Берлином, Брайтон-Бич и другими местами обитания русскоязычного еврейства делают жидобандеровский феномен международным явлением.
Поэтому заявленная цель денацификации постУкраины является масштабным проектом, который необходимо рассматривать в международном контексте. Национализм и его нацистская версия еще очень долго будут бороться с Россией, даже после завершения СВО. Ликвидация вооруженных персонажей и объявление этого действия денацификацией загонит противоречия внутрь, а значит, через несколько десятилетий произойдет очередной рецидив.
Заключение
В этом томе «Украинской трагедии» рассмотрены зарождение, развитие и смерть государства на территории Украины. История государственных образований постУкраины, а также смысл Евромайдана-2014 с точки зрения государства будут подробно разобраны в следующей книге.
Все время относительно нормального функционирования украинское государство находилось в состоянии кризиса. Не было ни одного года, когда институты работали бы в плановом режиме. Борьба за власть не прекращалась. Государство в этой схеме воспринималось как ценный приз победителю, а не сложная система, для которой управляемость — ключевой показатель.
До тех пор пока сохранялись советские институты, Украина более или менее развивалась за счет индустриально-промышленного наследия и благодаря стратегически выгодному положению перекрестка морских и сухопутных путей Евразии. Ее эволюционное развитие шло по молдавскому сценарию, при котором общество настроено на отчуждение или эмиграцию, а политическая борьба приводит к очередным победам то провосточных, то прозападных групп. В таком государстве власть постепенно захватывают внешние институты. Однако украинские политические кланы были слишком влиятельными, чтобы отдать политическую власть в республике добровольно. Западу потребовалась серия государственных переворотов, прежде чем государство и политическую систему подготовили к гражданской войне.
Несмотря на то что в 2014 году исполняющий обязанности президента Турчинов отдал приказ армии подавлять мятежные ДНР и ЛНР, первые несколько месяцев армия отказывалась стрелять. На митинги Евромайдана вышло менее 0,1 % жителей республики, Антимайдан активно поддержало немногим больше людей: в истории государства на Украине показательно отчуждение, возведенное в ранг идеологии.