Тетрадь Бен закрыл – аккуратно, будто это што-то очень ценное, – и в пластиковый пакет завернул для защиты, а потом опустил обратно.
И тут-то они наконец повернулись ко мне.
– Никуда я не пойду, – напомнил я им в третий раз.
А дальше в переднюю дверь постучали.
Мгновение никто ничего не говорил – все как застыли на месте. Мэнчи так много нужно было сказать, што он как-то разом во всем запутался и застрял; минуту царила тишина, только потом он заголосил: «Дверь!» – но Киллиан сгреб одной рукой за ошейник, другой за морду и зажал ему пасть. Мы все трое уставились друг на друга, гадая, што делать.
Послышался еще один удар, а за ним голос:
– Я знаю, что вы там.
– Черт и его мать! – выразился Бен.
– Дэйви трепаный Прентисс! – уточнил Киллиан.
На крыльце стоял мистер Прентисс-младший, оплот закона.
– Думаете, я ваш Шум не слышу? – сообщил он чрез дверь. – Бенизон Мур, Киллиан Бойд, – голос сделал маленькую паузу. – И Тодд Хьюитт.
– Дальше можно не прятаться, – подытожил я и скрестил на груди руки.
Меня все еще слегка потряхивало от возмущения.
Киллиан и Бен снова обменялись взглядом, потом Киллиан отпустил Мэнчи, скомандовал:
– Оставайтесь на месте! – и пошел к двери.
Бен сунул мешок со съестным в рюкзак, затянул завязки и протянул мне:
– Надевай.
Я заартачился было, но он так серьезно на меня посмотрел, што я взял и надел. Весил рюкзак целую тонну.
Мы услышали, как Киллиан отпер дверь.
– Чего тебе, Дэйви?
– Для тебя – шериф Прентисс, Киллиан.
– Ты нас от обеда оторвал, Дэйви, – холодно сказал Киллиан. – Заходи попозже.
– Это навряд ли. Мне надо перемолвиться словечком с юным Тоддом.
Бен поглядел на меня; Шум его вспух от волнения.
– У Тодда есть работа по ферме. Он как раз выходит с заднего крыльца, насколько я его слышу.
Так, это явно инструкции нам с Беном. Но я, мать его, хотел знать, што происходит, и принципиально не обратил внимания на Бенову руку, которая вцепилась мне в плечо и потянула к задней двери.
– Ты меня за дурака держишь, Киллиан? – осведомился мистер шериф Прентисс-младший.
– Ты правда хочешь услышать ответ, Дэйви?
– Я слышу его Шум меньше чем в двадцати футах у тебя за спиной и Бена тоже. – Тон его как-то поменялся. – Я просто поговорить с ним хочу, ни во что он не влип.
– А ружье тебе тогда зачем, Дэйви? – полюбопытствовал Киллиан, а Бен крепко сжал мне плечо.
Голос мистера Прентисса-младшего и его Шум снова изменились.
– Тащи его сюда, Киллиан. Ты знаешь, зачем я здесь. Из твоего мальчишки словечко вылетело, маленькое такое, невинное словечко, да до города долетело, и нам просто надо выяснить, что да как, вот и все.
– Кому это нам? – переспросил Киллиан.
– Его честь господин мэр желает побеседовать с молодым Тоддом, – повысил голос мистер Прентисс-младший. – Все живо на выход, слышите? Никаких проблем, всё в порядке. Просто потолкуем, по-дружески.
Бен очень твердо мотнул головой в сторону задней двери – на сей раз спорить было бесполезно. Мы осторожно, на цыпочках двинулись к ней, но Мэнчи и так уже весь измотался молчать и, не выдержав, гавкнул:
– Тодд?
– Даже не думайте смыться чрез заднюю дверь, эй, там! – заорал мистер Прентисс-младший. – А ну, с дороги, Киллиан.
– Пошел вон с моей земли, Дэйви, – сказал Киллиан.
– Я тебе дважды повторять не стану!
– Ты мне уже раза три повторил, Дэйви, так что, если это угроза, прости, не работает.
Последовала пауза, но Шум у обоих сделался громче, и мы с Беном поняли, што дальше будет, а потом все стало происходить очень быстро, и мы услышали глухой удар и дальше еще два, и мы с Беном и Мэнчи все кинулись в кухню, но, когда прибежали, все уже кончилось. Мистер Прентисс-младший валялся на полу, держась за рот: между пальцами уже показалась кровь. Ружье его было в руках у Киллиана, а ствол указывал на самого мистера Прентисса-младшего.
– Я сказал, пошел вон с моей земли, Дэйви, – напомнил ему Киллиан.
Мистер Прентисс-младший поглядел на него, потом поглядел на нас, все так же держась за рот. Я уже говорил, ему всего года на два больше, чем мне; ни фразы не может сказать, не дав петуха – голос еще ломается, но день рожденья у него уже был, и на тебе – мужчина.
Шериф наш шлепаный.
Кровь из губы испачкала каштановые волосенки, которые он сам величает усами, а остальные – нулем без палочки.