– А что в них такого, чтоб на них глядеть? Граната, ядро и картечь, вот и все, – хмыкнул Петр.
– Так-то оно так, но вот взять гранату и поставить ее рядом с ядром – для сравнения. Ведь ядро и летит дальше, и бьет точнее, хотя и не так хорошо, как граната. Разве не так, батюшка?
– Так.
– Да и осколки ее разлетаются на маленькой площади, из-за небольшого количества пороха внутри ядра. Но с помощью математики и баллистики можно сделать такой снаряд, который будет лететь дальше и точнее и иметь большую начинку пороха, чем ранее, – с улыбкой сказал я.
– Не верится что-то мне в это.
– Дело в том, батюшка, что надо сделать не ядро, а продолговатый снаряд, в котором все и разместить…
– Делали такой уже, ничего хорошего не получилось, – тут же потеряв интерес, расслабился Петр.
– И все же я настаиваю на том, что такой снаряд много лучше, его надо было только довести до ума, – гнул я свою линию.
– Нет, не верю. Разве что сам увижу оный снаряд, вот тогда и поговорим об этом…
Главное – не дать собеседнику заскучать и совсем «закостенеть», необходимо постоянно подогревать его любопытство, а уж с Петром сие вдвойне необходимо.
– А еще можно для удобства сделать мешочки под порох с единичным зарядом, дабы не тратить время на измерение нужного количества…
– А ведь точно! Так много удобнее, и скорострельность повысится! – согласился царь, возбужденно встав со своего места.
– Именно так, батюшка. Но это не все. Я хотел бы спросить тебя: на каком расстоянии картечь может поразить врага?
– Не больше сотни саженей, сын. Мало, конечно. Бывает, только по одному выстрелу пушки дать успевают, ежели на них кавалерия наскочит, – немного грустно ответил государь. – Зато сразу целые капральства из строя выбывают!
– А что, если я предложу тебе, отец, способ поражать врага картечью не на сто саженей, а на триста? – слегка прищурив глаза, спросил я Петра.
– Зело благодарен буду тебе, сын!
– Только для этого мне надо еще пару проб сделать и кое-что рассчитать, батюшка, – добавил я тут же. – Не успел к твоему приезду все, что хотел сделать…
– Ничего, главное, что за ум взялся…
Следующая пара часов ушла на то, чтобы обсудить устройство снаряда с картечью, а также затронули и артиллерию как таковую, разбирая по полочкам насущные вопросы и проблемы.
Наконец очередь дошла до действительно важного прожекта…
– …Такого быть не может! – возмутился царь.
– Может, батюшка, – продолжал я настаивать на своем.
– То, что про новую пороховую смесь вызнал, хвалю и одобряю! Должен признать: про нарезные пушки – это тоже необычно! Столь необычно, что я прикажу изготовить парочку таких и проверить твои слова, сын. Но вот в то, что ты говоришь, не верю!
– А почему не веришь, отец?
– Да потому что быть такого не может, чтобы фузилер делал пять выстрелов в минуту! Он даже двух выстрелов сделать не сможет! – заявил царь, ударяя кулаком по столу.
Прежний я вздрогнул бы и согнулся, теперь же встретил возмущение отца легкой, но почтительной улыбкой.
«Жаль, с артиллерией я немного лопухнулся. Увы, но все запомнить нереально, хотя хотелось бы, – подумал я про себя. – Ну кто же знал, что еще в начале века Петр все орудия если не привел к единым стандартам, то сделал большой шаг к этому? Вот и я не знал. Но ничего, про винтовку-то он точно не знает».
– И чего ты лыбишься? – грубо оборвал мои мысли государь.
– Просто случай вспомнил забавный… Что же насчет выстрелов, то я говорю, что может фузилер делать их, а при хорошей подготовке и все девять сможет. – И я серьезно посмотрел на Петра, в возбуждении ходящего по комнате.
– Я бы знал про такой способ, если бы он существовал. Нет такой фузеи, чтобы делать из нее больше выстрела в минуту, – заключил Петр.
– Что ж, батюшка, тогда я рад, что смогу показать тебе кое-что интересное, но только чуть позже. Сейчас я хотел бы узнать у тебя: нужно ли России грозное оружие? Столь сильное и мощное, что армия, обладающая его секретом, сможет побеждать всегда и везде, если только это будет зависеть от нее самой, конечно? – спросил я государя.
– Говори! – свистящим голосом сказал Петр, облокачиваясь о стол и чуть ли не утыкаясь лицом в мое лицо.
– Читая один алхимический трактат…
– А ты свою душу не боишься загубить, читая такие книжки? – хмыкнул царь, перебивая меня и чуть отстраняясь назад.
– Нет ничего такого в том, что я читаю их, отец. В Господа Бога нашего я верую столь же истово, как и ранее, – ответил я царю, перекрестясь.
– Верю, продолжай.
– В этом трактате я обнаружил одну смесь, опасную тем, что она взрывается сильно при малейшем на нее давлении… – многозначительно закончил я.