Разобравшись с насущными делами, столь не вовремя изъявившими желание появиться, я посмотрел в подзорную трубу, в сторону Азова, откуда едва различимо для наших ушей раздавался непонятный шум.
-Они его штурмуют!– запыхавшись, крикнул Никита, осаживая рядом со мной своего гнездового жеребца.
-Давно начали?– первым делом поинтересовался я, начав думать, как поступить лучше.
-На валу уже порядком подранков лежит, да и земля вся почернела, думаю, что часа три уже штурм идет,– подумав, сказал командир разведчиков.
-Тогда сделаем так…
Бригада разбилась на две неравные части, которые, разделившись, направились в разные стороны. Меньшая часть, в которую вошли гарнизонный полк и небольшие отряды Воронежа и Саратова отправились обходными путями на помощь осажденным, заходя с наименее заметной стороны города. Вторая часть бригады, в которую вошли все оставшиеся силы, пошла в сторону тыловых позиций бунтовщиков.
С каждой верстой шум штурма слышался все четче и четче. Мы же, стараясь не привлекать к себе внимания, шли в двух верстах от возможных секретов Донского войска. Благо, что основные силы казаков были заняты штурмом, а засевшие в дозорах солдаты не слишком рьяно отнеслись к взваленной на них службе. Понадеялись на то, что здесь нет царских войск. Вот если бы они исправно несли свою службу, то думаю, наша задумка, вряд ли бы удалась. Спрятать две с половиной тысячи человек, на почти голой равнине не под силу никому. Но, слава богу, нас «проспали».
-Пятому и седьмому полкам строиться в каре и ждать приказа. Вашему полку, сударь строиться между 5-м и 7-м в колонну,– приказал я командующим, выделив Бернера, смотря в подзорную трубу, как отряды бунтовщиков, накатывают на стены, ощетинившиеся самой разнообразной крепостной артиллерией.
Командиры полков тут же отбыли к своим солдатам, оставляя меня с друзьями наедине.
-Думаю, нам не стоит давать волю случаю и человеческой глупости. Слушай мной приказ: Вы отправляетесь вместе с полковниками. В случае непредвиденных обстоятельств – даю вам право принять командование людьми на себя! – сказал я товарищам, всматриваясь в горизонт, где слышалась пушечный грохот и ор нападающих.– Боюсь, что некоторое наши командиры стали слишком самонадеянны после первых побед. Ну да Вы и сами прекрасно слышали их похвальбу вчера
-Да, не ожидал я от таких тертых вояк этого,– честно признался Сашка.– Они как мальчишки, даже хуже, они и есть мальчишки, седоусые мальчишки в полковничьих мундирах…
Вчера собрав военный совет, от которого мне пришлось отказаться в Саратове, я неожиданно для себя услышал много интересного, в том числе о том, что бунтовщики оказываются, вовсе не опасны, они «всего лишь деревенщина, и казацкая голытьба, возомнившая себя солдатами». Неприятно признавать, но победы чересчур сильно повлияли на одного из полковников, а именно на командира 7 полка от инфантерии, не известно из-за чего выдавшего такую нелестную речь о противнике. Полковник 5 полка вроде бы промолчал, вот только рисковать мне не хотелось. А то из-за очень рьяного исполнения приказа может случиться катастрофа, а не просто поражение, которое меня лично никак не устраивала. Полковник Бернер, же в силу своего недавнего прибытия предпочитал отмалчиваться.
-Да, давно видно было, что это Тимохин с душком каким-то,– согласился Кузьма, косясь в сторону 7-го полка.
-Я надеюсь на вас друзья.
-И, вот еще что, пока вы не ушли. Возьмите с собой по два десятка витязей, а то мало ли, что может случиться, а у вас за спиной ни штыков, ни фузей,– немного мрачновато добавил я.– Я думаю, Прохор отрядит взвод другой…
-Как будет приказано, господин генерал-майор,– ответил майор батальона витязей.
Жизнь штука сложная, да и разные «случайности» порой не случайны. Так что помощь всегда будет только в плюс.
-Ты же майор, вместе с братьями, займите вон тот взгорок,– указываю пальцем в полуверсте от себя небольшое возвышение, находящееся чуть в стороне от дороги.– На нем прекрасно можно закрепиться и не дать булавинцам зайти в тыл к нашим полкам, думаю, пара жарких атак у вас точно будет. Справитесь?
-Так точно, старший брат!– вытянулся в седле «старший» витязь.
-Тогда иди, нам надо как можно скорей занять эту точку, она для нас крайне важна…
****
6 июля 1708 года от Р.Х.
Азов.
Прохор Митюха.
Наконец запела труба горниста. Ожили барабаны, чуть выше обычного поднялся штандарт батальона. Ожидание, столь мучительное для каждого человека закончилось.
Отбросив в сторону все сомнения, и эмоции молодой майор, построив своих подчиненных в боевой порядок, скомандовал:
-Вперед!
Чуть меньше полутысячи молодых витязей, самому старшему из которых не достигло еще и восемнадцати весен, шли в бой, с веселыми, яростными глазами, такими, какие бывают только у отроков, в жизни у которых есть только два цвета: черный и белый, для них нет серых тонов. И нет однодневных друзей, как порой бывает у взрослых мужей.
Фузеи витязей мерно покачивались на плечах, в подсумках, сшитых портными Петровки, лежали по одной малой гранате с картечью и сорок бумажных патрон. К большому сожалению Прохора, у них пока не было тех фузей, которые недавно показывал ему Дмитрий Колпак у себя в мастерской, но он не отчаивался, целиком и полностью надеясь на выучку своих братьев. Все-таки новое оружие оно конечно хорошо, но и сами люди много чего стоят, а витязи показали себя только с наилучшей стороны в двух предыдущих схватках с бунтовщиками. Да и два десятка полевой артиллерии мощь не малая.
Вот уже до нужного бугорка осталось несколько десятков саженей. Три взвода были выдвинуты вперед, в боевое охранение. Орудия перемещались в центре походной колонны заряженными, как было предписано новым уставом, чтобы быть готовыми к любым казусам, что могли приключиться. Казаки ведь и вылететь чуть ли не с любой стороны могут, а своей кавалерии мало, едва хватает, чтобы тылы держать, да фланговые атаки, в крайнем случае, поддержать.
-Первый взвод на месте!– наконец скомандовал Прохор, как только первые шеренги взошли на вершину бугра.– Батальон – СТОЙ!
Витязи замерли на месте, в ожидании команды.
– Капитан Дуров, за вашей ротой южный склон, капитан Мишин за вашей ротой восточный склон, капитан Березин за вашей ротой западный склон, капитан Щукин за вашей ротой северный склон. Лейтенант Птицын, со своей полусотней в резерве. Разойтись!
По команде сержантов взвода начали занимать позиции, укрепляя малые батареи из пяти орудий, с каждой стороны света. На вершине замерло два взвода пятой роты, готовой в случае нужды прийти на помощь своим братьям-кадетам.
Однако приготовления витязей не остались незамеченными для противника, уже увидевшего, что с тыла заходят прибывшие на помощь городу царские войска. Не прерывая штурм городских предместий Булавин послал наперерез вышедшим по дороге полкам стоящие в лагере резервы. Полтысячи конницы тут же бросилось в сторону 5-го полка, собираясь смять правый фланг. Размахивая саблями и подбадривая себя криками, казаки неслись на ощетинившиеся ряды замершего в трех шереножном строю противника. Не доскакав пару сотен саженей, все всадники повернули налево, обходя позиции. Следом за умчавшейся казацкой конницей из лагеря восставших вышли полторы тысячи пехоты, катя рядом с собой дюжину возов с 6-фунтовыми пушками.
-Приготовиться!– скомандовал Прохор, наблюдая, как на его ряды несется полтысячи казаков, успешно обошедшие ряды трех полков.
С каждой секундой цели становились все ближе и ближе, наконец, майор махнул саблей вперед, давая команду для залпа северной батареи. Пара секунд и пять стволов выплюнули по гранате, унесшихся в сторону конницы. Немного не долетев, пара гранат, взорвалась над землей, разбрасывая смертоносную картечь, выкашивая первые ряды рвущихся на склон бунтовщиков. Следом за ними послышались взрывы в середине конного отряда.