- Нет. Я не знаю в чем причина, такого раньше не бывало. - ответил Мрачный, на секунду потеряв концентрацию, его тело тут же сделало короткий шаг вперед.
Оглянувшись, Викариан посмотрел на спутников, уже готовый вернуться дабы поискать иной путь, хотя это заняло бы немало времени, к тому же, не факт, что тот окажется безопасней. Внезапно его взгляд встретился с Леадеей. Она ничего не сказала, гордость не позволила, но ей было не под силу спрятать страх перед гласом Башни Очищения и той болью, что он нес с собой. Не было гарантий, что девушка переживет подобную пытку снова, а Викар не мог так же цинично разбрасываться чужими жизнями, как недавно покинутый ими Седой.
- Ял ты сможешь протащить нас мимо комнаты? Что-то подсказывает мне, туда лучше не заходить.
Беловолосый гигант почесал подбородок. Леа, на секунду оказавшись свободной, тут же бросилась вперед, но молниеносная реакция подавителя не позволила сделать той даже пары шагов, рванув беглянку назад.
- Думаю да, меня только смущают тени.
- Тени? - не понял Вик.
Его товарищ указал вперед, где виднелись темные оттиски на полу и стенах, что молодой человек сначала принял за обычную грязь, однако, присмотревшись, понял, что они не неподвижны. То растягиваясь, то вновь сжимаясь в комок, темные силуэты медленно перемещались, словно водоросли в тихой прибрежной воде, но было в их движения что-то неправильное, ломаное, отталкивающее.
- Подойдем поближе, там посмотрим. Если не пройти, повернем обратно.
Все согласились. Это было лучше, чем сразу сдаться, к тому же, Ялу пока без труда удавалось удерживать остальных.
Постепенно, приближаясь к алой кромке света, отряду открывалось все больше деталей. Статуи, некогда стоявшие на страже, у прохода тут были не просто разбиты, а издроблены, будто кто-то с ненавистью колотил по ним молотом снова и снова, пока те не превратились в песок. Зато на полу появилось кое-что другое. У самой арки лежали останки тел. Отрубленная кисть, нечто напоминающее пораженное гнойными язвами сердце и огромное помутневшее глазное яблоко с высохшим зрачком, размером с кулак. Они порождали из себя три темных силуэта.
Из ока вырастал образ деформированной головы с зубастой пастью. Широко раскрывающейся, растягивающейся в разные стороны, словно пытаясь ухватить любого, проходящего мимо, своими нематериальными клыками. Сердце порождало с десяток подрагивающих, быстро перемещающихся угловатых отростков, напоминающих волосатые щупальца с когтями на конце. А вот оттиск от руки был неподвижен, растянувшись дальше всех, уходя в темноту, за пределы света. Он словно зацепился за что-то. Другие тени оказались не в силах вырваться далеко из комнаты, сливаясь в единую шевелящуюся массу, словно расплющенные черви, даже не дотягиваясь до середины коридора.
Ялазару пришлось тащить остальных, буквально вжимаясь в стену, чтобы не коснуться их. Когда они оказались напротив арки, он на мгновение остановился.
Внутри комнаты, поднимаясь едва ли не до середины её высоты, возвышалась гора из отрезанных кусков тел, даже не тронутых тлением. А над ними раскинулась крона из переплетающихся стальных веток, с сотнями разбитых хрустальных сосудов-листьев, в которых некогда и находились все эти останки. Куски, лежащие отдельно от остальных, если не считать порожденных ими бестелесных отростков, казались темными и безжизненными, но те что соприкасались, словно бы подпитывая друг друга, начинали излучать мрачный кроваво-красный свет.
Стены покрывала дергающаяся вязь из обрывков теней, образов убитых тираном слуг, судя по всему, крайне недовольных своим нынешним положением. Тонкий Мир просто искрил от необузданной злобы, да так, что смотреть на него не было никаких сил, даже вездесущих астральных паразитов тут почти не осталось.
Лицо Ялазара дернулось от отвращения, но когда он заговорил, стало понятно, что гнев его направлен не на открывшуюся картину, а на того, кто создал это место:
- Это не тюрьма, Тор, это пыточная. Души были заключены вместе с пробужденным Семенем Порчи в проклятой плоти, но отрезаны от остального мира магическим стеклом, словно они оказались в вечной пустоте, со своим бессменным палачом. А когда прозрачные стены разбились, на волю вырвались искаженные аберрации, в которых не осталось ничего от прежних личностей.
- Ты разбираешься в этом лучше меня, подавитель. - не стал спорить Тор. - Я всего лишь убийца, а не охотник на магов из древнего ордена, вроде тебя.
Пока шел этот короткий диалог, Викариан прислушивался к своим ощущениям. Но его опасения, что их может ещё сильней потянуть к груде алеющих останков не подтвердились, напротив, он почувствовал, что Зверь увлекает его вовсе не к своим собратьям, а вперед, во тьму. Туда, куда протянулась единственная недвижимая тень, выходящая из отрубленной кисти.