- Тут брешь в кладке. Можно выйти наружу.
- А нужно ли? - с сомнением шепнул Вик.
Только теперь он обратил внимание на усилившийся гул, до того скрывавшийся за воем метели. Камень вокруг них откликался едва заметной дрожью, словно где-то неподалеку бежал табун диких туров. Складывалось ощущение, будто сам Доридос пробудился от десятилетий сна. И даже не искушенный в военном деле сейчас различил бы в этом низком гласе полиса песню битвы, развернувшеюся где-то уж совсем неподалеку.
Со всей осторожностью, на которую был способен, Ялазар осмотрел внутренности примыкающего помещения и убедившись, что угрозы нет, двинулся дальше, тем самым соглашаясь, что лучше не сходить с тропы, которую им указали. Куда бы та не вела, но путешествовать через скрытые в руинах пути все же безопаснее, чем идти по открытой местности.
Вскоре стали попадаться новые пробоины, а серую перину липкого снега словно перепахали гигантскими плугами. Кое-где виднелось развороченное земное нутро, из которого, словно гной из нарыва, выплеснулось то, что долгие годы спало в глубинах катакомб. Росчерки стремительных теней то и дело проносились вдоль улиц, перескакивая со стены на стену, и скрываясь в лабиринтах руин, похоже бродячие умели не только ползать, но и летать. А может это были иные чудовища зверинца Талтана, Викар не знал и выяснять это желания не испытывал.
Хотя путь их пролегал в глубине стен разрушенных зданий, практически незаметными снаружи, отряду все же пришлось серьезно замедлить ход. Не хватало ещё привлечь внимание, к тому же, вскоре они оказались в самом эпицентре разыгравшегося сражения.
Вал искажённой эфиром, мутировавшей плоти, перехлестнул через внутренней круг стен, полностью скрыв тот под собой и теперь катился к внешнему периметру. На ум пришло сравнение со спасающимися от наводнения гигантскими термитами, за шевелящимся ковром из которых не было видно самой земли.
Сначала стали попадаться чудища, ещё не отошедшие от удара Башни Очищения, да разного рода подранки, вперемешку с кусками костей и мышц, у которых вообще не было видно конечностей, сплошные зубы, да когти. Они едва шевелились, но все равно упорно ползли вперед. Грохот сражения скрыл шаги небольшого отряда, а сам тайный лаз Тирана находился так глубоко в руинах, что даже звери, каким-то образом оказавшиеся внутри останков домов, не могли разглядеть мелькавшие в узких проломах силуэты людей.
Тонкий же Мир превратился в настоящую пустыню. Из песка мертвых стихий невозможно было бы сплести даже простейшего заклятия. Обычно пронизывающие все сущее, словно вены, потоки магии теперь витали вокруг изорванным погребальным саваном, не в силах восстановить свое течение.
В какой-то момент Вик понял, что если бродячих станет слишком много они просто уничтожат всю магию Кеплера, что тогда станет с миром, жизнь в котором неразрывно связана с Вечным Океаном, трудно было даже представить. И вот они сами выпустили эту чуму на волю, позволив ей покинуть колыбель, в которой та дремала долгие годы. Что-то подсказывало молодому человеку, что Земли Печати Отмщения теперь точно обречены на полное вымирание.
Вокруг начал твориться настоящий хаос, звуки битвы, в которые вплетались крики людей и рев монстров, изредка перекрываемые грохотом падения очередного пика спасшихся. Вернее, венчающего его глиняного купола, так как их основания - острые сталагмиты из неизвестного камня, созданного ещё до Рубикона, оказались просто неразрушимыми, легко выдерживая вес десятков разномастных тварей, каждая из которых была размером с добрую хижину.
Сталкеры даже не помышляли сбиться в крупные, способные дать хоть какой-то отпор ватаги, вместо этого они принялись резать друг друга, бросая раненых на поживу бродячему ужасу. Не забывая правда при этом прихватить добро преданного ими товарища, да ещё нередко сопровождая все это смехом, заглушаемым лишь проклятиями того, кого они обрекли на участь хуже, чем смерть. От подобного зрелища Вика аж передернуло. Волна отвращения к подобным поступкам на время заглушила страх быть обнаруженными. На ум пришло, что ведь и Седой не так давно мог спокойно ударить им в спину, оставив на поживу чудовищам, однако атаман этого не сделал, довольствуясь лишь отступлением. Да и после дал им спокойно уйти, хотя ведь по взгляду Ори было понятно, тот не одобряет подобного решения. Все-таки было в наглом старике что-то, что отличало его от всей этой падали, сейчас спасающейся бегством к внешним стенам, готовой без раздумий убить любого, если это позволит им прожить ещё хотя бы немного.