— Здравствуйте, — протянул я жалобно, будто вот-вот расплачусь. — Вы — Вадим Ржавин? Я — Руслан Звягинцев, и вчера…
— Да знаю я, кто ты такой, — он воровато оглянулся и спешно открыл калитку. — Заходи быстрее, пацан, — Ржавин провёл меня в глубь двора и упёр руки в бока. — Как ты меня нашёл?
— Подслушал, где вы живёте, — я всхлипнул. — А ещё подслушал, что меня обвиняют в убийстве. Но я же ничего не делал!
— Верю, верю, — сказал Ржавин. — Собственными глазами видел. А ты шустрый малый, а? Подслушал, приехал… Зачем, кстати, приехал?
— А зачем вы меня впустили? — вздохнул я. — Могли бы просто прогнать.
Ржавин пристально на меня взглянул:
— Совесть мучает. Но под роспись ничего никому не скажу. А с тобой легче. Родаки твои душу всю вынут, давить начнут. А тебя вытурить проще простого. Передашь им всё, но больше с вами говорить не буду. И вообще, ты ко мне не приезжал и я тебя не видел, ферштейн? — он зашёл в гараж, залез в холодильник и достал бутылку пива. — Тебе не предлагаю, мал ещё, — отхлебнув, он продолжил: — Я вчера на нервах чуть в больницу не загремел. Артемьевы меня из приёмного покоя часов в семь забрали. Мол, срочное дело, надо запись с камеры посмотреть. С ними ещё парень был. Вот он видео и подрезал, когда Артемьевы его посмотрели. Рожи у них были — я думал, что меня, не отходя от прилавка, пристрелят.
— А можете, пожалуйста, дать настоящую запись? — заканючил я, сложив руки напротив сердца, будто в молитве.
— Забрали, на флешке зелёной такой, в виде лягушки. Оставили только обрезанную версию. И меня притащили в полицию, чтобы состряпать типа официальное изъятие видео. Потом — привезли в свой особняк. Втюхнули деньги… Погоди, погоди, малой, — Ржавин засуетился, спрыгнул в смотровую яму и выкинул оттуда свёрток. — Держи. Мамке передай. На два года безбедной жизни хватит. Частенько я мечтал о халявных деньгах, а как свалились на мою голову… Тьфу! Не могу. По ночам снится, что из гаража голос демонический зовёт. И морда стрёмная из ямы пялится и хохочет: «Душу продал, душу продал!» Нет, не по мне вся эта мерзость. Я привык зарабатывать честно.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил я и спрятал свёрток за пазухой. Ржавин свернул разговор и выпроводил меня. Я потопал к метро, обдумывая новую информацию. Артемьевы всё делали в спешке. Им не терпелось посадить меня в лужу. Обрезали видео, обработали Ржавина и привлекли полицию. А потом — поехали в особняк и швырнули в Ржавина деньгами, чтобы помалкивал. А если верить Алексею Анатольевичу, то с раннего утра Артемьевы уже будут куковать в Академии. Скорее всего, они спрятали оригинальное видео где-то в особняке. Конечно, они могли приказать слугам отвезти флешку в банк и сдать на хранение, но… Нет, едва ли они доверили её кому-нибудь. Всё-таки видео — опасный компромат на Артемьевых. Глупость Олега может догнать Род даже с того света.
Если бы у меня было маскировочное заклинание… К сожалению, магия крови для такого не предназначена. Поэтому придётся применить грубую силу. Репутация у Красного Демона не ахти, так что внезапное нападение на особняк Артемьевых ничего кардинально не изменит. Меня — точнее мою вторую «демоническую» личность — и так обвиняли во всех смертных грехах. Я уехал на метро на северо-запад, вышел с конечной станции и активировал Кровавый Доспех в пустынном дворе. А уже оттуда, особо не скрываясь, помчался к резиденции Артемьевых. Когда я приблизился к особняку, охрана запаниковала. Кто-то выпустил в меня пистолетную обойму, кто-то — швырнул заклинанием. Доспех меня защитил, и я, не обращая внимания, подпрыгнул высоко в небо. На мгновение я завис в наивысшей точке, а потом рухнул и, пробив крышу, ворвался внутрь дома.
— Демон, демон! — визжали от ужаса слуги где-то неподалёку.
Ну, минут через тридцать сюда прибудут демоноборцы. Следует поторопиться. Я промчался по всем комнатам и нашёл спальню и личные кабинеты герцогов. Перерыл всё вверх дном, вскрыл сейф, но ничего, кроме облигаций и шести пачек купюр, не нашёл. Параллельно я крушил всё направо и налево — создавал видимость, что Демон уничтожал всё бессистемно, а не целенаправленно что-то искал. Где-то должен быть тайник. Может быть, секретный коридор? Я разломал несколько стен и чуть не скатился по лестнице — милой такой лестницей в дизайнерском стиле. Совсем не похожей на карикатурные лестницы, ведущие в подвалы. Она привела меня в уютный кабинет.
На стене, над массивным рабочим столом, висел семейный портрет — герцоги с сыном. Я перевернул шкаф, распотрошил комод. Пусто. В какой-то момент я поверил, что видео всё-таки утилизировали, и разозлился. Теперь я ломал всё, вымещая злость. Наверное, я задел потайной рычаг — настенная панель со скрежетом отъехала в сторону. На полке одиноко лежала флешка в виде лягушки. Я возликовал. Ещё немного побуйствовав, я свалил. Дело за малым — размножить видеозапись и разослать по всем газетам, журналам и телепередачам. Журналисты обрадуются сенсации.