– Связь со штабом, живо.
– Канал стабилен, как на прием, так и на отклик. – Радист протянул ему гарнитуру.
Офицер отпустил прибор наблюдения и забрал из рук подчинённого наушник.
– Подвал, я горящий пик, как слышно? Приём.
Ему тут же без задержки ответили немного искажённым помехами голосом.
– Слышим вас хорошо горящий пик. Приём.
– Накрыли поляну, всё идёт по плану. Визуально наблюдаем у дворца спорта движение. Приём.
На том конце не дураки сидели. Лишних вопросов не возникло, мигом сообразили, что если капитан решил доложить, он засёк не обычную крысу или мутопса.
– Классификация объектов? Приём.
– Объект всего один, по виду человек. Приём.
– Спасибо за бдительность горящий пик. Конец связи.
– Конец связи.
Глубоко под землёй, сокрытый под толщей опорных конструкций, в низинном городе внимательно следил за операцией глава службы безопасности, Шило. Он слышал последний доклад капитана и сейчас прокручивал в голове информацию.
Человек? Живой у дворца спорта? Кто же ты незнакомец…Кто-то из Агрокомплекса? Может быть мор, сумевший избежать смерти и не сгинуть как все остальные под завалами превращённого в руины завода? Вопросы…вопросы… ответы, на них могут быть пустышкой, и в то же время могут стать бесценной информацией.
Шило чувствовал себя тревожно, его дар, не так давно затихнув, вновь стал терзать голову смутными видениями, будоражить сон, окутывать его размышления мрачной и почти осязаемой тревогой. Нечто подобное он испытывал перед последним нападением изменённых, перед пробуждением гнёзд и валом смертей последовавших следом.
Сейчас всё было иначе. Не было яркого чувства паники и смертельной угрозы, не душил страх, не наваливалась истерия видений. Даже голова и та не болела, а нос не приходилось вытирать от крови. Но всё равно что-то было не ладно. Шило чуял это так же чётко, как бродячий пёс чует еду в пакете выходящего из магазина человека. Тревога, смутные полусны, врывающиеся в явь полупрозрачными разрозненными кусками, будто далёкие и едва слышные голоса. Что-то грядёт. Знать бы ещё что…
Найд. В то же время, внутри дворца спорта
Немного отдохнув и приведя мысли в порядок, я решил задержаться. А всё потому, что по законам логики где-то здесь были трофеи, и возможно трофеи не слабые. Достаточно быть совсем чуточку внимательным и сообразительным, чтобы понимать это.
Где все боеприпасы, гранаты и прочее имущество военного подразделения находится, если военные укрываются за стенами дома и держат в нём оборону? На самих бойцах? – нет, в разгрузке много не утащишь, а передвигаться по обороняемому участку с тяжёлым рюкзаком за спиной полным пайков, бытового имущества и боезапаса довольно глупо. Значит это вот всё, что не нужно прямо сию секунду, складывается в укромном уголке. Там куда можно оттащить раненых, там, где можно поесть минимизируя риск получить случайный рикошет в своё тело от прилетевшей пули. Там куда можно передать опустевшие магазины, чтобы специально назначенные товарищи набили их патронами и снова притащили на позиции. В общем, это только в фильмах супер солдаты стреляют из оружия снабжённого бездонным количеством патронов, не спят, не ходят в туалет, и не нуждаются в быту на переднем крае фронта, а так же куче всяких не менее банальных мелочей.
Другой вопрос, где это место и уцелело ли там хоть что-то спустя два с половиной года после войны. Судя по валяющемуся то тут, то там уже приведённому в негодность оружию, сюда не наведывались мародеры, а значит, был шанс найти что-то стоящее.
Шанс прямо скажем небольшой, но мне с моими крохами большего и не нужно. Автомат, да пару магазинов к нему полных боеприпаса, гранаты, хорошо если мины. А за офицерский имперский шлем с комплексом целеуказания я вообще готов душу отдать, не говоря уже о средствах ближней разведки.
С другой стороны задерживаться мне тоже было не с руки. До вечера нужно добраться до Башни, а впереди ещё две трети маршрута, по местности незнакомой, которую я ещё не топтал. Поэтому свой обыск я начал споро, особо не выискивал, не копошился в мусоре и не разгребал завалы. Просто спускался вниз, бегло прочёсывая этажи один за другим.
В воздухе не пахло мускусом и звериными метками, не воняло тухлятиной и потом, всеми теми запахами, которые так типичны для логовищ мутантов и изменённых. На полу, в пыли и разросшейся повсюду плесени не было никаких свежих следов. Это успокаивало, но осторожности я всё равно не терял.