- Меня зовут Том, а вы мисс...?
Он начал вставать со стула.
- Пожалуйста, сидите. Меня зовут Электра Димитропулос. Вы знаете моего отца. Можно подсесть к вам?
Он кивнул и принес ей стул. Она уселась, положила ногу на ногу. У нее явно торчали соски, и ему было даже как-то неудобно. Она заметила его взгляд и сказала:
- Сейчас холодно.
- Да, - кивнул Эшбрук.
Она открыла свой пакет, который держала в левой руке, и вытащила кусок длинной, ярко-зеленой ткани. Эшбрук думал, что она свернет из него юбку, но вместо этого она обернула ткань вокруг плечей и груди.
- Вы будете пить, мисс Димитропулос?
- Зовите меня Электра. А вы что пьете?
- Темное пиво, но я как раз хотел заказать чего-нибудь покрепче.
- Тогда закажите мне то же, что и себе.
Она достала сигареты и стала рыться в сумочке, пытаясь найти зажигалку. Эшбрук вытащил свою "Зиппо".
- Спасибо. Эти старые зажигалки кажутся вечными.
- О, да. Моей уже двадцать лет.
Он подозвал официанта.
- Демосфен говорил мне, что вы очень красивы, но я, естественно, думал, что для любого отца его дочка - самая красивая в мире.
Она улыбнулась и выпустила дым через ноздри. Конечно, курение дурацкая привычка, особенно в молодости, но, по крайней мере, она курила по-настоящему, а не просто притворялась в угоду моде. Подошел официант. Эшбрук сказал несколько слов на греческом. Официант старательно повторил заказ на английском.
- Два бокала мартини. Хорошо, сэр.
Официант ушел, и Электра расхохоталась. Эшбрук улыбнулся.
- Ваш греческий не сравнить с его английским.
Она стряхнула пепел в пепельницу посередине стола. Ветер тут же унес пепел, и она улыбнулась, глядя, как он улетает.
- У меня для вас есть кое-какая информация, Том.
- Какого рода?
- Из Тель-Авива, из Вашингтона и все такое. Здесь слишком хорошо слышно. Когда мы выпьем, то пойдем в другое место. Кроме того, скоро начнется дождь.
- Хорошо, - сказал Эшбрук.
Дождь внезапно обрушился на них, когда они бежали по тропинке к маленькому розовому домику, окруженному яркой тропической зеленью, блестевшей в брызгах дождя.
Электра Димитропулос смеялась, легко убегая от Тома Эшбрука. Яркая материя, которой она обернулась наподобие сари, когда они выходили с веранды, теперь раздувалась у нее за спиной, потому что она взяла кусок ткани за концы и бежала, раскинув руки.
Одним прыжком она взлетела на крыльцо и закричала:
- Том, я выиграла!
Том Эшбрук остановился возле крыльца, не обращая внимания на дождь, любуясь ее беззаботной красотой.
- У меня была дочь. Наверное, ваш отец рассказывал о ней?
- Да, - сказала она. - Элизабет Эшбрук, Элизабет Холден. Жена знаменитого профессора Дэвида Холдена.
- Да.
- Я знаю, что у вас есть жена и поэтому я обещаю, что буду флиртовать совсем немножко, но без этого я не могу. К тому же вы мне нравитесь. Я напоминаю вам вашу дочь?
- Даже слишком. И ее мать в молодости.
- Сейчас я достану ключ, - сказала Электра. Его подмывало спросить, где она может носить ключ, но потом он вспомнил, что женщины все носят в своих сумочках. Она нашла ключ и вручила ему.
- Американские агенты до сих пор охотятся за вами?
- Да, поэтому я не поехал в Тель-Авив.
- Для меня они, как колдуны, которые боятся дождя, потому что опасаются растаять.
- Тогда пусть все время идет дождь, - улыбнулся он.
Эшбрук толкнул дверь левой рукой, а правую положил на рукоять девятимиллиметрового "Вальтера" в плечевой кобуре.
- Если вы не возражаете, я войду первым.
Он не ждал ответа, а просто зашел в темное бунгало и щелкнул выключателем. Никого постороннего не было, по крайней мере, на первый взгляд, и он отошел в сторону, чтобы впустить Электру. Ему не видна была кухня и спальня. Эшбрук прошел через гостиную, проверил туалет и ванную, потом спальню. Там стоял большой, широко открытый шкаф, где висели платья и блузки.
- Снимайте с себя все мокрое. Быстренько, - приказала Электра.
Эшбрук засунул пистолет в кобуру и улыбнулся.
- Вы закрыли дверь?
- Да. А теперь снимайте мокрые вещи.
Эшбрук стянул с себя куртку и сбросил туфли. И рубашка, и даже ремень плечевой кобуры были мокрые. Он достал из кармана носовой платок, который был только немного влажным и стал протирать пистолет.
- Держите.
Он обернулся на голос. На него летел белый женский халат, который по размеру подошел бы и мужчине. Он удивился, зачем ей вещи, которые для нее явно велики Эшбрук пошел в ванную переодеваться.
Они сидели прямо на полу, на белом ковре перед камином. Камин отапливался газом и поэтому разжечь огонь не составило никакого труда.
Электра Димитропулос, похоже, совсем не стеснялась его, сидя на ковре в короткой рубашке розового шелка.
- Почему вы думаете, что они вас преследуют? Я имею в виду американские агенты.
Она поднесла к губам сигарету, ожидая, когда он даст ей огня. Эшбрук дал ей прикурить, потом бросил "Зиппо" на ковер рядом с пистолетом.
- Чтобы через вас выйти на вашего зятя?
- Дэвида Холдена? Может быть, я не знаю. Я не доверяю Роману Маковски. И, как бы там ни было, это мне тоже выйдет боком.
- Хорошо. Люди из "Моссада" говорят, что они заполучили того перуанского наркодельца, которого взял в плен ваш зять.
- Ортегу де Васкеса, - вспомнил Эшбрук.
- Правильно. Они три раза перепроверили его информацию. Президент Маковски...
- Давайте называть его просто мистер или парнишка, или как-нибудь еще, о'кей?
- О'кей. Так вот, наш парнишка спит с этой женщиной, Нэнси О'Донелл. Она член "Фронта Освобождения Северной Америки", как и сказал Ортега де Васкес. По-моему, он - тупица.
- Маковски? И что?
Электра засмеялась.
- Наверное, он...
Она затянулась сигаретой и сказала:
- Это не просто невинные шалости. Он не знает, что она член "Фронта". Израильская разведка думает, что Нэнси курьер ФОСА. У нее есть другой постоянный любовник в Александрии, а живет она в Белом Доме. Любовника зовут Артуро Гузман.
Том Эшбрук на секунду задумался. Он уже где-то слышал это имя. Он почувствовал, что постарел, не может сразу вспомнить нужную информацию.