- Мой отец говорит, что Гузман - один из самых крупных торговцев наркотиками в мире.
- Именно это я о нем и слышал, - кивнул Эшбрук. ФОСА в основном финансировался за счет продажи наркотиков, так что это было неудивительно.
- Но вы знаете, на ком он женат?
- Нет, - честно признался Эшбрук.
Электра затушила сигарету, отпила из бокала и наклонилась к нему.
- Он женат на русской эмигрантке, которая была дочерью Алексея Кирова.
- Кирова? Кажется, его отец был тем известным большевиком, а они любили брать разные дурацкие псевдонимы. Так, например, Иосиф Сталин означает стальной Иосиф. Этот Киров, кто он?
Электра засмеялась.
- Он в Советском Союзе то же самое, что босс Коза-ностра, все равно, что capo di tutti capi* в мафии. Поскольку он никогда не шел против властей, они не особенно беспокоили его, как говорит мой отец. Но, когда началась, как они называют, гласность, Киров уехал на Запад.
______________
* Capo di tutti capi (итал.) - наиболее влиятельный из Отцов мафиозных семейств.
- Далеко на Запад?
- Папа говорит, он живет где-то возле Касабланки, на Марокко. Для наркодельца - это идеальное место.
Том Эшбрук взял у нее сигарету. Она курила настоящие сигареты "Пэлл Мэлл". Он затянулся, закрыл глаза и сказал:
- Похоже, Киров контролирует Гузмана через его жену. А Гузман связан, а может быть даже контролирует подругу Маковски. - Он задумался, потом засмеялся: - Черт, я уже слишком старый. Это для меня сложно.
- Можно, я сделаю кое-что?
Он открыл глаза и взглянул на нее.
- Что?
Она наклонилась к нему, обняла за шею и стала целовать в губы. Потом Электра опять села прямо.
Эшбрук уставился на нее.
- Я знаю, что вы женаты и что вы старше моего отца, но мне так захотелось. Я подумала, мы оба поймем...
- Что поймем?
- Что мы упускаем из-за того, что вы женаты и друг моего отца.
- Вы очень красивая девушка, Электра, - это единственное, что пришло ему в голову, потому что в его возрасте было бы глупо сказать, что она хорошо целуется.
Том Эшбрук оперся на кушетку позади них и закрыл глаза, затягиваясь сигаретой. Он чувствовал себя слишком старым.
Он услышал, как повернулась дверная ручка. Правой рукой Эшбрук бросил сигарету в камин и закрыл Электре рот, чтобы она не закричала, а левой схватил пистолет.
Секунду он смотрел в изумленные глаза Электры, потом убрал руку, направив дуло на дверь. Девушка подала ему кобуру, и он накинул ее на плечо. В боковом карманчике было еще две полных обоймы.
Из своей сумочки Электра достала маленький полуавтоматический пистолет. Эшбрук слышал, что человек пошел в спальню. Наверное, он надеялся найти их там.
Дверь открылась, и появился мужчина в белом костюме, с короткоствольным револьвером в правой руке. Эшбрук не мог рассмотреть его лица, да на это и не было времени. Держа пистолет на уровне глаз, Эшбрук два раза выстрелил.
Человек тоже успел выстрелить, пуля срикошетила от паркета, потом "гость" упал навзничь в открытую дверь.
Электра Димитропулос была уже возле двери, обеими руками держа пистолет.
Автоматная очередь прошила стену, отбросив Электру от двери. Правая грудь и живот сразу окрасились кровью. Эшбрук бросился на пол, и пули засвистели у него над головой. Он перекатился, успев подумать, что, наверное, потянул сухожилие и два раза выстрелил в фигуру, которая появилась в дверях.
Даже падая, человек нажимал на спуск, пули ударялись в стены, отрывая от них щепки.
Том Эшбрук достал еще одну обойму и перезарядил пистолет. В комнату больше никто не вошел.
Эшбрук встал на колени, а потом, превозмогая боль в правой лодыжке, поднялся на ноги. Пустую обойму он засунул в карман халата. Обоймы сейчас были, как стакан воды в пустыне.
Эшбрук похромал через комнату, направляясь к Электре. Она наверняка умерла. По пути осмотрел тело на пороге. Труп. Тот, кто стрелял из пистолета, тоже был мертв. Он взял пистолет.
Дождь все еще шел.
Эшбрук вернулся к Электре. Ему тяжело было опуститься возле нее на колени, но он сделал это. Держа пистолет в правой руке, он поднял голову Электры.
- Глупо, - улыбнулась Электра. - Насмотрелась кино. В кино не стреляют сквозь стены.
- Ты права, Электра.
- Поцелуй меня, Том.
- Хорошо.
Эшбрук наклонился к ней и прикоснулся губами к ее губам. Потом она умерла.
Эшбрук осторожно опустил ее хорошенькую головку на пол.
С большим трудом, превозмогая усиливающуюся боль в ноге, Эшбрук встал. Он посмотрел на труп в спальне. Конечно, ни у автоматчика, ни у того, кто лежал в расползавшейся луже крови, не было никаких документов, можно было даже не искать. Но оба они были, без сомнения, американцы.
Ставки росли.
Эшбрук пошел в ванную переодеваться.
Глава пятнадцатая
- Я до сих пор точно не знаю, как он это сделал, но, наверное, он нанес на спички фотоэмульсионный слой, а потом спроецировал текст, как при фотопечати. Хотя я читал об этом только в шпионских романах. Я уверен, что мистер Серилья оставил нам что-то у себя в доме, в тайнике, который обозначен на чертеже.
Лефлер и Блюменталь вошли в палатку и остановились около входа. Стил знаком показал, чтобы они заходили.
- Я надеюсь это найти.
- Как? - спросила Рози.
- Со стороны матери у меня есть двоюродная сестра. Ее дочь работает в Белом Доме.
Холден сидел молча, только слушая и наблюдая.
- Но что мы можем сделать? - настаивала Рози.
- Я еще не знаю. Но она работает в обслуге. А слуга - это все равно, что невидимка. Может быть...
- Когда мы узнаем точно, босс? - спросил Раннингдир, отрываясь от работы.
- Я не знаю, - признался Стил, - мы могли бы попробовать проникнуть в дом к мистеру Серилье. Он опечатан. Не хотелось бы срывать печать, но если нет другого выхода...
Наконец заговорил Дэвид Холден.
- Если мы не найдем ничего против Маковски, то у нас будет очень большая проблема. Ячейки "Патриотов" постоянно теряют людей по всей стране, как нам передают по сети. Даже связь через курьеров уже ненадежна, потому что мы теряем людей, и их некем заменить. Сейчас мы - единственная ячейка, которая хоть как-то может противостоять ФОСА.
Самый молодой из пяти бывших агентов ФБР, которых привел с собой Лютер Стил, сказал: