– Остается вопрос: что делать, если мы даже узнаем, где он засел. Пока идей нет, но буду думать. Погань ответит, и я найду способ осуществить свою месть...
– Главное – просчитать все риски. Если легат выживет в случае нападения и сможет официально доказать, что в этом замешан ты, а ты, я напомню, по сути, представитель герцога, то в теории будет обвинять его, и появится повод для нападения на королевство. А если он потребует твою голову, чтобы не поднимать бучу, думаю, в королевстве пойдут на такие меры. Алтония не готова к войне, так что и тут проблемы... — сказал Зигфрид, скривившись.
– Черт возьми, даже тут есть препоны! Пошлю к нему химеру, так все укажет на меня, — эта новость меня очень расстроила, получается, что и тут я сделать ничего не могу.
Своим нападением я могу сорвать перемирие, получается зависимое положение вследствие отсутствия за собой существенной силы, способной отстоять мои права. Отсутствие влияния в королевстве дает право моим врагам нанимать через подставных лиц убийц, а я что, должен с этим смириться? Ибо меня свой же убьет, если я дам ответ. НЕТ! Раз на Алтонию надежды нет, значит я буду создавать силу, которую в случае необходимости будут принимать во внимание, а не считать расходным материалом. И начну я, пожалуй, со своего влияния в регионе.
Злоба на ту тварь дала мне силы и решительность действовать. Первым делом я пошел к графине и заявил, что пяти бараков будет мало и, раз она проявила интерес к данному делу, пусть организует строительство еще пяти, только в два раза больше, там у меня будут свинки. Дальше мной была поставлена задача организовать скупку всех возможных собак. Из них я хочу вырастить волкодавов, сопровождающих отряды моей дружины и информирующих о затаившемся враге. И самое главное, я штудировал все доступные мне книги, знания, что есть у меня сейчас, ограниченны, мне нужно больше!
За этим я пошел к Авитусу и запросил литературу по тем же рунам и магии жизни, я уверен, что простым исцелением такое направление не ограничивается. Возможно, и там есть разделы и практики, не являющиеся мирными. Ну не могут маги жизни быть такими беззубыми, в этом я точно уверен. Что я знаю из магии жизни, которую не использую в животноводстве? Два заклинания исцеления разной силы. И все? На этом не может закончиться данная сфера.
Но пока не получилось еще что-то достать. Авитус сказал, что попробует что-нибудь разузнать. Когда я с ним говорил, он поднял занятную тему, сказав, что используемые мной жезлы являются довольно интересными в плане усиления магов. Возможно, если дать слабым магам способ себя защитить или внести существенный вклад в атаку, это поднимет их в глазах общества магов. А тот, кто даст им возможность подняться в иерархии, получит что? Почет и уважение! А также вызовет желание ему служить. Формально-то их не приняли в Ассоциацию, и такие маги являются свободными. А какая участь их ждет? Явно не та, которой бы им хотелось, так что идея искать слабых магов и принимать к себе на службу мне понравилась. Но было и еще кое-что, о чем сказал Авитус.
– Джо, а что за дети у тебя служат на кухне?
– Забавные, правда? И история их появления тут интересная, Гензель и Гретель узнав о том, что я набираю воинов в дружину, изъявили желание пойти ко мне на службу. Ну, таким великим воинам я, конечно же, не смог отказать, и теперь они кашеварят. А что?
– Я их сегодня увидел и могу сказать точно, дети не простые, думаю, стоит их проверить на наличие источника.
– Я не против и только за! -- если они и вправду маги, это очень хорошо, плохо то, что они еще маленькие, но это проходит, а благодарность остается!
– Ну вот давай сейчас сходим и проверим!
– А давай! – мне и самому стало очень интересно узнать результат.
Гретель.
Детство у меня выдалось не радужным, бедность сопровождала нас постоянно, а соответственно и недоедание. Мама говорила, что мы пришлые в деревне, но мне было непонятно, почему нас не любят, а она почему-то не рассказывала, в чем причина. И когда я спрашивала, откуда мы родом и почему мы не вернемся обратно, велела прекратить со словами, что обратного хода нет. Почему нет, не говорила.
Мама нас любила, а мы с братом любили ее. С нами также жил дядя Бореф. Мама просила нас с братом называть его папой, и мы называли, хотя мы знали, что он не наш родной отец, так как мы с мамой жили сами поначалу, а потом он появился.
Дядя Бореф был неплохой, но очень странный, он никогда с нами не играл и нередко ругал Гензеля, меня он не ругал и часто гладил по голове, говоря какая я хорошая. Но потом он начал гладить меня по попе, и, когда я маме рассказала это, он куда-то исчез.