— Как это произошло?
Тиберий рассказал своему сыну все: от того момента, как тело Марка, притащили спасшиеся воины, до схватки с тварью и последующем вторжении демонов. Аврелиан молча слушал и переваривал слова отца. Характер воина и стальная воля моментально привели Аврелиана в готовность, и он уже, как легат десятого, а точнее, сейчас уже шестого легиона, думал о тех указаниях, которые нужно дать, как только он выйдет из этих палат. Но сейчас нужно было узнать волю отца.
— Что прикажешь делать, отец?
— Демоны разложения вторглись в наш мир. В местах своего присутствия они буду оставлять очаги заразы, которую нужно выжечь. Через несколько часов начнут прибывать все военачальники и знать нашей провинции. Также разосланы вести о приведении в боевую готовность двоих легионов, расквартированных на нашей территории. Их командиры уже организовали войска и движутся навстречу тварям. Также была послана весть императору и в магический триумвират. Те тоже в скором времени должны дать свой ответ. Но пока тишина.
— Тебе же, сын, нужно организовать руководство легионами, так как с полчищем тварей они еще не имели дел. Твое появление перед ними вдохновит воинов, придав им былую уверенность в своих силах.
— Отец, я не подведу! — вытянувшись по стойке смирно, сказал Аврелиан.
— Я не сомневаюсь! Приведи себя в надлежащий вид, и родовые доспехи тебя ждут, хотел подарить тебе при передаче власти, но сейчас на поле боя она будут более уместны, чем в сокровищнице. Так же возьми их.
— Понял тебя, отец, благодарю за доверие, — сказал Авреалиан, поняв, какой чести был удостоен.
— Иди, через два часа в большом церемониальном зале жду тебя. Нужно показать, что Сила Рода феникса еще с ним, и нас не сломить!
Приняв ванную, отказавшись от предложенных ласк рабынь, Аврелиан направился в сокровищницу. Спустившись на третий подземный этаж, четыре раза подтвердив свою личность на ритуальных артефактных камнях, достигнув в одном из поворотов тупика, он остановился. В тупике на одной из стен, на всю ее ширину, был изображен красный феникс. С виду обычная каменная кладка, но феникс на ней был магическим непробиваемым барьером, надежно веками защищавшим то, что было укрыто в сокровищнице.
Аврелиан сделал надрез на ладони. Когда алой крови пролилось достаточно, воин приложил ладонь к груди феникса. Выждав несколько секунд для того, чтобы достаточно крови впиталось в стену, он убрал руку и стал ждать.
Спустя несколько секунд, видимое алое пятно начало впитываться в стену, а когда впиталось, голова огненной птицы пришла в движение, а за ней и все тело феникса пришло в движение. Феникс расправил крылья, повернул несколько раз головой и потом уставился на Аврелиана. Посмотрев так несколько секунд, убедившись в чем-то, лишь ведомом ему, Феникс сложил вместе крылья, образовал своеобразную дверь, а затем начал их разводить в стороны. Одновременно с крыльями в разные стороны расходилась каменная кладка. Огромные гранитные блоки расходились в стороны, образовывая проход.
Чем шире становился проход, тем лучше был виден желтый свет, исходящий из сокровищницы. А когда пространства стало достаточно, массивный воин двинулся вглубь, немного сгорбившись. Хоть это и было тело братца, но и у братца было достаточно духовной силы, а так как тело, подстраиваясь под мощь духа, укреплялось и росло, то оно доросло до двух метров тридцати сантиметров горы мышц.
В эту сокровищницу могут попасть только глава и наследник рода. Так что лишь Тиберию и Аврелиану было известно, где она расположена. В этом месте легат десятого легиона был лишь раз. Когда ему было десять лет, отец привел его сюда и показал, как ее открыть. Доспехи, которые он сейчас собирался надеть, были не просто обычной рунной броней. Это был шедевр, это была броня его деда! И увидев ее спустя столько лет, Аврелиан опять поразился величию этого произведения искусства. Кроваво-золотая броня даже сейчас фонила от вложенной в нее громадной духовной силы! Высшие руны и печати силы хранили в себе еще силу деда. Наплечники в виде расходящихся в стороны крыльев указывали на принадлежность к роду. А закрытый глухой шлем с кровавым гребнем завершал целостность атрибутики рода. Также на постаменте выполненные в одном стиле были наручи, перчатки, штаны, наколенники и ботинки. Но они терялись на фоне нагрудных лат и шлема — шедевров, созданных древним кузнецом.
Это была броня Просперуса I Фениксийского, великие латы его деда, покинувшего при загадочных обстоятельствах этот мир двести лет назад. А рядом с броней, на деревянной подставке, стоял огромный красный двуручный меч, имевший крестообразную золотую гарду. Меч Лонгина, убийцы богов.