Туманность фразы подразумевала отсутствие четких ответов. Как обычно, когда имеешь дело с высоколобыми умниками.
Но это не отменяло вопрос: как Новые горизонты занялись этим? Это же не их профиль.
— Как вы вообще до этого додумались? В смысле, вы разве здесь занимаетесь не биотехнологиями? При чем здесь магические источники?
Лицо Кнабе расцвело, я сразу понял, что совершил ошибку, сейчас пойдет словесный поток, густо приправленный сложными научными терминами, от которых у обычных людей уши вянут.
— Только покороче, — торопливо предупредил я. — Исключительно выводы.
Генрих Богданович споткнулся, усталые глаза с обидой взглянули поверх маленьких очков. Поняв, что понимания здесь не дождаться, он со вздохом произнес:
— Завеса, закрывавшая планету от м-излучения, имеет магическое происхождение.
Я нахмурился.
— В смысле? Это какое-то заклятье?
Профессор закивал.
— Да, некий аналог, имеющий очень сложную структуру, созданную на тонких уровнях стыка естественного и магических фонов, напрямую влияющая на биосферу планеты.
Ничего себе новость.
— Это не может быть каким-то природным явлением?
Старый маг потряс головой.
— Исключено. На сегодняшний момент точно установлено, что завеса носила полностью искусственный характер. Мы это выяснили, когда изучали влияние магического излучения на ход перестройки энергетической матрицы живых организмов.
Понятно теперь как умники к пришли к этой проблеме. В какой-то мере это действительно их профиль.
— А потом? Что случилось в восемнадцатом веке? Как появились источники? — с проснувшимся интересом спросил я.
— А вот это уже скорее всего влияние какого-то естественного катаклизма, — ответил Кнабе. — Мы подозреваем, что произошло нечто, что оставило дыры в сплошном щите, позволяя появится аномалиям, известным сегодня под названием магических источников.
— Заклятье частично разрушилось?
— Вероятнее всего, — последовал неспешный кивок.
Ничего себе. Плетение, охватывающее всю планету, блокирующее и перехватывающее малейшие частицы магического излучения. Это впечатляло.
— А когда возникли прорехи, стали появляется и одаренные, — задумчиво проронил я.
Кнабе кивнул.
— В определенных районах, концентрация м-излучения начала стремительно нарастать. Что спровоцировало соответствующие реакции на биологическом уровне.
— Да, «дивные земли».
— Верно, ваше сиятельство — их тогда называли «дивные земли», а магов — кудесниками, способными подчинять «неведомое».
— Оставим экскурс в историю. Чего вы добились в изучении феномена? Есть идеи кто мог это сделать?
Кнабе виновато пожал плечами.
— К сожалению у нас слишком мало данных, чтобы делать определенные выводы. Пока мы можем только уверенно заявить об искусственном происхождении щита, препятствующему проникновению м-излучения.
Следовало ожидать. Хотя чего хотел, чтобы яйцеголовые выложили сразу все ответы? Такие вопросы требуют долгого изучения.
— Не стану скрывать, профессор, вы меня удивили. Не устаю поражаться вашему пытливому уму, — сделал похвалу я.
Старый маг зарделся, довольный.
— Но сейчас на повестке дня у нас другие проблемы, — тут же жестко припечатал я. — Скоро в вашу контору спецкурьер доставит некий биологический образец. Его необходимо тщательно изучить и найти методы противодействия.
— Образец?
— Да, вирус.
Я коротко обрисовал задачу по разработке вакцины, не вдаваясь в подробности о месте ее появления и причинах, требующих срочной реакции. Это не вызвало особого воодушевление у старика.
Мелко. Требовался размах. Это не загадка возникновения барьера против м-излучения, закрывавшего всю планету, чье открытие могло потрясти основы человеческого представления о мироздании.
Пришлось краем слова упомянуть о возможности глобальной эпидемии. Тщеславие и честолюбие требовалось подогревать, стимулируя мотивацию усердно работать.
Сработало, глаза профессора загорелись, желание в очередной раз прославиться на весь мир заставило уверить, что будут приложены все усилия для разработки лекарства.
Я мысленно усмехнулся. Несмотря на весь свой ум глубоко внутри Кнабе оставался все тем же старым магом-теоретиком, застрявшим на кафедре сложных структурных заклятий, боявшийся лишь одного — уйти из жизни безвестной пустышкой.
В свое время именно на этот крючок удалось поймать стареющего преподавателя — жажда оставить свой след в истории. И чем крупнее, тем лучше.