Тётка зашевелила головой. Видно, сказала что-то Алёне. Алёна провела ладонью по книге, чтобы не закрылась, поднялась и пошла к двери. Миша отступил на шаг. Хлопнула дверь, Алёна вышла на крыльцо и звякнула ручкой ведра. Антарктида взвыла и в три прыжка очутилась у крыльца. В собачьем подвывании Миша различил сплетню и жалобу. Но Алёна не поняла. Она сказала:
— Пойдёшь со мной до колонки?
Глядя на силуэт Алёны, Миша связывал себя с ней крепкими нитями горячего чувства. Он понял даже, что в настроении его наступил настолько критический момент, что он готов подойти и объясниться. Мешала злая собака, от которой трудно избавиться.
И пока Миша размышлял таким образом, Алёна подошла к калитке, отодвинула щеколду, и тень её обозначилась в прямоугольнике оранжевого света. Антарктида, не дожидаясь, пока калитка растворится, выскочила на улицу, в прыжок достигла Стендаля и, схватив за рукав, подтащила к Алёне. Собака урчала сквозь тесно сдвинутые зубы. Миша сопротивлялся. Алёна сказала, рассмотрев, кого привела Антарктида:
— Это вы, Миша? Я чуть было не испугалась. Что вы делаете здесь в такое позднее время?
Миша счёл неудобным открыто бороться с собакой. Он ответил, подёргивая рукой так, чтобы не разорвать пиджак:
— Я проходил мимо.
Собака заурчала громче, обличая Мишу во лжи.
— Куда же вы ходили? — спросила Алёна.
— Тут, в соседний дом. Я просто гулял.
— Отпусти его, Анка, — сказала Алёна собаке. — Он просто гулял.
Алёна пошла к колонке. Собака не отпускала Мишу, а повела за хозяйкой. Тогда Миша решил продолжить разговор.
— Я хотел вас увидеть, — признался он. — Я остановился под вашими окнами.
— Вы же ведёте себя неприлично, — заявила Алёна. — Вы и вчера днём меня смущали своими взглядами.
— Извините. Я не нарочно. Я не мог глаз отвести.
— Я не давала вам никакого повода, — сказала Алёна. Она повесила ведро на крюк колонки и принялась качать воду.
— Разрешите, я помогу вам, — предложил Миша, забыв про собаку.
— Как хотите.
Алёна выпрямилась, уступая Мише место. Миша качал воду, а собака мешала ему, повисая на руке, так что приходилось качать и воду, и собаку. Алёна смотрела на луну.
— Вы хотели бы попасть туда? — спросила она.
— Скажите, пожалуйста, собаке, чтобы она меня отпустила.
— Ой, как смешно, — сказала Алёна. — Анка, сколько раз тебе надо повторять одно и то же? Видите, она меня не слушается. Придётся мне закончить за вас.
— Ведро уже давно полное. Я качаю, чтобы вы не уходили домой.
— Чудак, — сказала Алёна. — Спокойной ночи. И, пожалуйста, ко мне не приставайте. Если тётя узнает, она добьётся, чтобы вас сняли с работы.
— Пустяки. Я думаю не об этом.
Они шли обратно к калитке. В одной руке Миша нёс ведро, на другой висела собака.
— Ещё раз спокойной ночи, — сказала Алёна. — И запомните, что хоть Анка и дворняга, у неё мёртвая хватка. В следующий раз она может схватить вас за горло.
— Мне грустно без вас, — ответил Стендаль.
Собака отпустила Мишу и юркнула в калитку.
Миша подождал, пока Алёна не скрылась в двери, и пошёл домой. Он решил, что немедленно пойдёт к Глумушке.
Глумушка жила за лесопилкой, на краю старой вырубки, в доме, который когда-то, до революции, принадлежал леснику. С годами лесник вслед за лесом переехал километров на десять от города, и в доме менялись случайные хозяева, пока не бросили его на произвол судьбы. И тогда в нём поселилась Глумушка.
Откуда она пришла, что делала раньше, никто не знал. Жила она в развалюхе второй год, питалась скудно, в церковь, на кладбище не ходила, подбирала бутылки, оставленные в лесочке после субботних пикников, и сдавала их в пункт на базаре.
Вначале на Глумушку никто не обращал внимания. Как-то зашла женщина из собеса узнать о пенсии, но оснований для пенсии у Глумушки не было, и Глумушка сказала, что ежемесячно получает переводы из Вологды, от племянницы, что было неправдой. Глумушка любила бродить по лесу, забиралась далеко, за Конопатовку и даже на Сидоровские болота. Собирала травы и грибы. Однажды вылечила Миловидовым корову, от которой уже отступился ветеринар. Потом был такой случай, что она пришла в контору лесопилки и сказала сторожу, что ночью будет сделана попытка вывезти на грузовике доски. Сторож не поверил, но всё-таки немного взволновался, не спал и полуторку с досками задержал. За это он получил благодарность, а про Глумушку рассказал жене, и та как-то, встретив Глумушку на дороге, спросила её, кто родится у дочери — сын или дочь. Глумушка попросила два дня сроку для ответа и сказала, что сын. Сына назвали Юрой, а жена сторожа отнесла Глумушке десяток яиц.