Сказав так, ректор уверенным движением вытащил из ящика чистый лист и пододвинул его вместе с прочими письменными принадлежностями к профессору Аллиэру.
— Всё, моё терпение лопнуло. Не намерен я ждать никакой защиты курсовой. Только что увиденного нами достаточно, чтобы вы написали жалобу на Милу Свон. Давайте, пишите, причём такую жалобу пишите, из-за которой я всё же смогу эту проблему из академии вон выставить прямо этим вечером.
— Нет, не могу я ничего такого вам написать, — решительно отодвинул от себя чернильницу с торчащим в ней пером Найтэ.
— Это почему же?
Чернильница снова сдвинулась к тёмному эльфу.
— Потому что так называемая сумасшедшая лер Свон, я проверил по абонементу библиотеки, первая за четырнадцать лет взяла для изучения устав и локальные акты академии. Причём да, тот самый тоже. Вывешенными для всеобщего обозрения правилами она не удовольствовалась.
С этими словами Найтэ снова отодвинул от себя чернильницу, и она уже осталась стоять там, где стояла. Олаф фон Дали оторопел так, что даже рот приоткрыл.
— Постойте. Вы хотите сказать, что ей известно про… — толстячок выразительно уставился на собеседника.
— Судя по всему, да. Она знает, что если решение об отчислении принимает руководство, то любой студент автоматически получает право подать по этому поводу претензию и не куда-то там, а прямо в Ковен. А уж когда Ковен исполнит обязательство и пригласит для разбирательства независимую комиссию, созданную из руководящего состава прочих магических академий, то неприятности будут не только у вас, но и у лица, некий документ написавшего. Алсмогская академия с удовольствием использует шанс обвинить своих основных конкурентов в предвзятости и нарушении закона.
На всякий случай, Найтэ отодвинул от себя даже чистый лист.
— Так что ж вы раньше молчали какую гадюку мы пригрели на своей груди! — вдруг воскликнул Олаф фон Дали и даже ударил кулаком по столу от злости.
— Не видел необходимости.
— Что?!
— Хм, ну мы же с вами пришли к мнению, что лер Свон должна покинуть академию по собственной воле. Вопрос с лером Грумбергом тоже решён. То, что сейчас происходит, лишь следствие прошлых распрей. Вам самому известно, что последние три недели он никак не участвует в нынешнем безобразии. Сработало то, что помимо разъяснительной беседы я зачитал ему выдержку из документа, в котором говорится как именно должно проходить расследование по выявлению причины смерти любого из студентов. Стоило ему осознать, что тех лиц, которых мы будем обязаны привлечь к следствию, лучше не беспокоить, он наконец-то остыл.
— Я ни за что не поверю, что это его успокоило, — скептически покачал головой Олаф фон Дали.
— Его успокоило, что в исключении лер Свон из числа слушателей заинтересовано само руководство академии. А там, когда все нынешние права она утратит, ему будет несложно объяснить сей особе, насколько неправильно ранее она поступала. Лер Грумберг верно рассудил, что не стоит, чтобы я из-за чистой ерунды был вынужден беспокоить его отца. Тут всего-то надо подождать до конца зимней сессии. Максимум.
— Ну да, — подумав согласился Олаф фон Дали, как в дверь постучали. — Что случилось?
— Прошу прощение, вам снова жалоба на лер Свон.
— Идите отсюда, Вильям. И чтоб глаза мои этих жалоб больше не видели!
***
Первыми защищали свою самую первую курсовую целители. Затем настала очередь факультета Земной и Воздушной Стихии, и только потом наступил день для прочих студентов. Однако, чем ближе становился назначенный час, тем бледнее выглядела Мила. И не только потому, что регулярное голодание редко приводит к цветущему виду.
«Я не сдам. Меня завалят. Мне просто-напросто не дадут защитить эту работу!» — осознавала она и не только она, так как с насмешкой в глазах посматривать на неё стали всё чаще.
— Дикарка.
— Тварь.
Эти слова сопровождали её повсюду, но Мила не жаловалась. У неё были друзья. Пусть всего двое, зато она знала — остальные люди ничего не стоят. Ничегошеньки! И поэтому нечего обращать на них внимание.
— Итак, — начал пояснение преподаватель, — когда вас вызовут, вы встанете за кафедру и кратко представите свою работу. Затем комиссия задаст вопросы, а ваша задача будет на них ответить. Оценка будет ставиться исходя из того, насколько грамотно вы всё это сделаете.
Нервничающие студенты уже не могли говорить. У многих зуб на зуб не попадал от волнения, а потому все они просто кивнули. Кивнула и Мила. Правда, предварительно она с тревогой посмотрела на Питрина. Бедолага всю неделю кряду пытался запомнить то, что от него требовал вызубрить назубок Саймон.