Он встал за столик в углу магазина налил водки в пластиковый стаканчик и собрался опрокинуть в себя, но замер увидев на прилавке газету. На первой полосе была фотография Дрозда, того самого бизнесмена, который похоронил совхоз, в котором трудился Алексей. «Умер меценат Федор Дроздов. Подробности стр.5»
– Тань, дай газетку посмотреть, – засуетился трудник и неловко вывалил на стол оставшуюся мелочь.
Он перелистнул газету на нужную страницу и обомлел. Здесь были фотографии Дроздова в окружении детей и возле строящегося храма. Статья повествовала о том, что Федор Павлович несколько лет оплачивал лечение нуждающимся, поддерживал детские дома и выделял деньги на строительство церкви. Три дня назад он скончался после продолжительной болезни, оставив основную часть своего состояния благотворительной организации. Дальше шли слова благодарности людей, которым Дроздов лично помог.
На следующей странице было опубликовано последнее интервью бизнесмена, где он откровенно и публично кается в своих нелицеприятных поступках. Алексею бросилась в глаза фраза: «Сейчас когда я нахожусь на границе жизни и смерти, мне страшно смотреть назад, и ещё страшней думать, что мне ждать впереди. Я слишком поздно задумался о душе».
Севастьянов долил водки почти до краев, молча выпил, скривил лицо и закусил кусочком пирога.
– Прости его Господи… Прости и меня окаянного…
Не допив бутылку он побежал назад в монастырь и без стука влетел в рабочий кабинет настоятеля.
– Отче, мне нужно кое-что вам сообщить! – с порога выпалил трудник.
– То что ты пьешь я и так знаю, – ответил отец Тихон.
– Я украл деньги из урны для пожертвований, – продолжал каяться Алексей.
– И это для меня не секрет, – грустно произнёс священник.
– Но почему вы меня за это до сих пор не выгнали?
– Кто я такой, чтобы тебя судить? Это твоя слабость, твоя немощь. Этого демона ты должен победить сам…
Севастьянов зарыдал. Батюшка подошёл к нему и положил руку на плечо.
– Я не знаю чем тебе помочь. У меня есть знакомый священник, который возглавляет реабилитационный центр для наркоманов. Не уверен, что там помогают алкоголикам, но думаю попробовать стоит. Иди проспись, а утром зайди ко мне.
На следующий день Алексей, как положено, сходил на службу. Приложившись к престольной иконе Богородицы он про себя сказал: «Пресвятая дева Мария, спасибо тебе за приют в стенах этого монастыря… прости, что как и раньше грешил…»
Настоятель написал на бумажке адрес прихода, где лечили душу и тело.
– Держи, передавай привет отцу Силуану, если доберешься, – в этой фразе чувствовалось, что отец Тихон сильно сомневается, что Севастьянов поедет в реабилитационный центр. – Если же пойдешь другим путём, то никогда не унывай. Господь каждому посылает испытания. Они бывают абсолютно разные, но все испытания в жизни нужно проходить достойно, с высоко поднятой головой. Крест у каждого свой и нести его надо самому, каким бы тяжелым он не был. Помни, что Господь дает тот крест, который тебе по силам нести.
Батюшка перекрестил Алексея и обнял.
– Ты всегда можешь вернуться назад…
Настоятель и трудник вышли на улицу, где их уже поджидали братья. Кондратий принёс котомку с едой в дорогу, а отец Иларион протянул Севастьянову маленькую иконку со святым Петром Африканским.
– Помни про весы, на которые положат твои плохие и хорошие поступки… – пробормотал монах.
Все вместе пошли провожать Алексея до ворот. В минуту прощания к монастырю подъехал свадебный кортеж из белых иномарок. Из одной машины вышли молодые – высокий мужчина в строгом бежевом костюма и русоволосая невеста в белоснежном платье.
– Встретить свадьбу – к счастью, – улыбнулся наш герой.
– Опять твои суеверия, хотя ты прав, создание семьи – это большое счастье, – сказал отец Тихон.
– Дядя Лёша, дядя Лёша! – внезапно закричала невеста и побежала к Севастьянову. Лишь когда она была в метре от Алексея, тот признал в ней медсестру Анну, которая едва не угробила бедного бомжа в подмосковной больнице.
– Анечка, ты замуж вышла? – воодушевился он. – Кто же тот счастливец?
– Саша, верней Александр Павлович, – засмеялась невеста. – Это благодаря вам мы теперь вместе. Он ведь очень прямой человек. Едва мы вас проводили, как Саша спросил: «Мне Алексей Степанович сказал, что ты меня любишь. Это правда?» Я засмущалась, а он продолжил: «Я всё не мог решиться тебе сказать, но теперь должен объясниться. Я в тебя влюблен с самой первой нашей встречи, но не хочу смешивать личное с профессиональным. Переводись работать в соседнее отделение, и выходи за меня замуж....»