Кто же этот человек, кто фактически спас группу захвата и предотвратил теракт?
Довольно быстро чекисты разузнали всю биографию Алексей Васильевича Севастьянова, уроженца села Дорофеева. «Учился… служил… работал… вёл асоциальный образ жизни».Что это? Реальная жизнь ничем неприметного человека или идеальная легенда спецагента зарубежной разведки? Моссад, ЦРУ, МИ-6? Всё это казалось полным бредом. От этой загадки у Коршунова голова шла кругом. Он бросил все силы на поиск хотя бы какой-то информации. Уже на второй день в его кабинете, как в детективных фильмах, вся стена была оклеена фотографиями, записками, вырезками из газет и стрелками между ними. Были допрошены все, кто когда-либо пересекался с Севастьяновым. Майор лично допросил фермера Евгения Сироткина, журналистов редакции, где работал Кирилл Жданов, матерей детей, которых Алексей спас из пожара, настоятеля Свято-Троицкого монастыря отца Тихона.
– Промысел Божий намного сложней и интересней того что придумываем мы, люди смертные, – сказал ему батюшка.
– Я бы поверил в случайность, если бы перед тем, как отключиться, он не назвал мою фамилию, – внезапно вспылил силовик. – Это ему Господь подсказал?
– Всё может быть, – улыбнулся отец Тихон. – Александр, а скажите, кто дал Вам имя?
– Какое это имеет отношение к делу? – Коршунов бы раздражен, но быстро взял себя в руки. – В этом нет никакой тайны. У меня в семье все мужчины по отцовской линии были людьми в погонах. Родоначальником нашей династии считается мой прапрадед Александр Александрович Коршунов. В честь него меня и назвали, так что путь в органы госбезопасности был мне предначертан ещё с рождения.
– Я почему-то так и подумал… – после небольшой паузы промолвил батюшка. – Ваш предок покоится на монастырском кладбище, за которым какое-то время ухаживал Севастьянов. Вот только на памятнике нет фотографии. Поэтому я оставлю попытку рационального объяснения вашей ситуации. В чудеса вы вряд ли верите. Я дал вам пищу для размышления. Захотите побольше узнать про своего дедушку, милости просим в монастырь. Что касается Алексея, то я не верю, что он мог всё это время изображать человека с алкогольной зависимостью. Ради чего?
– Хорошо, спасибо за информацию, вы свободны, – сухо ответил майор.
***
Коршунов дёрнул за последнюю ниточку. Чекист разыскал единственную любовь Севастьянова – штукатурщицу Наталью, которая всё ещё должна была сидеть в колонии. Оказалось, что она провела в тюрьме чуть больше года. Пока её старшая сестра, неожиданно не поменяла показания и призналась, что это она подговорила молодых людей убить племянника. Цель была прозаична – захватить жилплощадь. Видимо женщину замучила совесть, или она задумалась о душе, когда узнала, что ей мало осталось – в тюремном лазарете ей поставили страшный диагноз.
Наталью выпустили. Она не смогла простить сестру за убийство сына. Но всё же проводила её в последний путь, как полагается.
Всё получилось с точностью наоборот – жилплощадь сестры перешла по наследству Наташе. Внук же Антонины с приятелями осталась сидеть в местах не столь отдаленных.
Любовь Алексея была сильно потрясена, когда узнала, что Севастьянов жив. В родном селе все считали, что он уехал на заработки и погиб.
Пообщавшись с Натальей Коршунов отказался от конспирологических версий, о чём написал в своём докладе вышестоящему командованию.
Через неделю Севастьянов пришёл в себя и его перевели в палату. Как стало возможно посещение, к нему пришёл сам Коршунов.
– Алексей Васильевич, добрый день! – бодро произнёс майор. – Пока вы были в реанимации мы навели некоторые справки о вас. Вы человек удивительной судьбы… Поэтому я не буду утомлять вас вопросами. Скажу лишь спасибо, что предупредили о бомбе. Я думаю, что когда всё утрясётся, вас наградят. Показания с вас возьмут мои подчиненные, но чуть позже. Сейчас вас ждёт длительный период реабилитации. Врачи очень осторожны в своих прогнозах. Пока вам придётся какое-то время побыть в инвалидном кресле, а дальше лучшие доктора будут пытаться поднять вас на ноги. Я и страна в неоценимом долгу перед Вами. Скажите, чем я могу быть Вам полезен?