Рассуждая на эту тему я все шагал и шагал, не забывая вертеть головой и прислушиваться к каждому шороху вокруг меня, но слышал я лишь щебет птиц да шелест легкого ветерка. Живот недовольно ныл, оглашая всю округу голодным урчанием, звучащим как-то уж очень сильно, хотя чему я удивляюсь - у меня за весь день во рту не было ничего кроме воды, слюны и пожалуй дорожной пыли. Нет, можно было конечно попробовать поохотиться, но я сильно сомневался в успешном завершении этого мероприятия, скорее я свалюсь без сил, чем сумею загнать какую-нибудь живность. Да и где мне ее искать в такую то жару, а если даже я что-нибудь и поймаю, то как это готовить без огня? Значит нужно терпеть и шагать дальше по дороге, ведущей после моста на подъем, и надеяться, что следующие встретившиеся люди не станут пытаться убить меня.
К небольшому городку я вышел только ближе к вечеру, уставший и голодный как волк. Город, если можно было его так назвать, находился на невысоком, но довольно широком пологом холме, у подножия которого протекала неширокая река. Вокруг поселения располагался высокий частокол забора с шестью сторожевыми вышками на углах и большими воротами, сейчас открытыми. Примерно в центре высилась большая каменная башня, на крыше которой развивалось полотно ярко-разрисованного флага. С правой стороны от холма виднелась, судя по торчащим из земли пням, широкая полоса вырубки, растянувшаяся на добрых два километра.
Перекинув поудобнее сумку, я двинулся в сторону ворот, в которые входили и выходили люди. Подходя ближе, я стал ловить на себе удивленные взгляды, проходивших мимо людей, которые, заприметив высокого бледного меня, оторопело останавливались. Поначалу, я пытался улыбаться им, но улыбка моя не возымела нужного эффекта, жители, округлив глаза торопливо шли дальше, нервно оглядываясь. Причиной страха, я так думаю, были восемь белых клыков у меня во рту, делавших мою улыбку более походившей на хищный оскал. Рот на людях, лучше лишний раз не открывать, а то чего доброго либо на костер потащат, либо попытаются кол осиновый в меня заколотить, а возможно и все сразу.
От ворот отошли и двинулись в мою сторону двое мужчин в одинаковых кожаных доспехах и с копьями в руках. На их поясах были узкие клинки с витиеватой гардой, такие мечи называются, вроде бы, рапиры, но точно я не был уверен, так как знания мои в этой области не слишком высоки. Подойдя, они остановились метрах в трех от меня и внимательно посмотрели на меня, сквозь щели забрал.
- Ты кто таков?- Спросил у меня тот, что был повыше в то время как второй направил копье в мою сторону.
- А ты в курсе, что для ношения меча требуется разрешение всем, кроме дворян?- Сказал второй тыча пальцем в висящий у меня на поясе клинок.
А вот этого момента я не продумал. Даже подумать не мог, что в мире меча и магии эти самые мечи под запретом свободного ношения. Нужно быстро придумать как выкрутиться из этой ситуации, потому что в противном случае меня точно посадят за решетку или чего хуже казнят. Но тут мне в голову пришла идея, опасная и довольно рисковая, но делать особо нечего, поэтому попытаемся им подыграть.
Я сделал высокомерно - надменное лицо, выпрямился и расправил плечи, с призрением посмотрел сверху вниз на стражников и сплюнул на траву.
- А я по твоему кто, солдат?- Сказал я низким шипящим голосом, стараясь подражать манере речи Сэйрига. - Кто перед тобой, а? Ты что же паршивец, принял меня за простолюдина? - Оба солдата мгновенно побелели, и сделали пол - шага назад, но копья не убрали. - Напомни ка мне, любезный, какое наказание грозит идиоту, посмевшему оскорбить высокородного господина, и не просто оскорбить, а сравнить его с чернью, угрожая ему при этом копьем? - Последние слова я практически выкрикивал.
- Но господин, мы же не могли знать... - осипшим голосом начал говорить стражник, но я его перебил.
- Ах не могли знать! У вас что глаз нет или мне их вам вырезать? - Сказал я и потянулся к рукояти своего меча.
- Нет - нет, просим милости господин.
- Что ж, ладно, я чересчур устал сегодня и потому не хочу пачкать о вас руки. - Брезгливо сказал я.
- Благодарим вас перворожденный господин. - Согнулись в поклоне двое стражников и попятились назад, волоча за собой копья.
Люди в ужасе смотрели на это происшествие, раскрыв рты и округлив глаза. На меня теперь смотрели со страхом, боясь встретиться взглядом, поспешно опуская глаза, если ловили на себе мое внимание.