Олег повернулся обратно к комнате и к внутреннему ужасу обнаружил, что командира успели атаковать. Два прогремевших из «Грача» выстрела оказались далеко не предупредительными. Аксакал бездыханным грузом лежал на кровати, а по одеялу вокруг него тихо ползло в стороны большое кровавое пятно. Его рука свисала над полом, возле неё стоял на коленях и опирался руками о пол капитан Пономарёв с торчащей из бока рукоятью ножа. Он хрипел и кашлял от боли, по ножу стекала красная вязкая дорожка, падая небольшими каплями и собираясь в багровую лужицу. Ахроров-младший был невредим: прижав к себе юную сестру, он спрятался за её спиной. В другой руке, демонстративно приподнятой, боевик зажимал самодельный взрыватель, провод от которого бежал в рукав утолщённой куртки. Стонали и плакали женщины в метре от него, умоляли сдаться, но парень не слушал — лишь шептал вслед за почившим дедом. Побледневшая девушка закрыла глаза и только тихонько обхватила тонкими белыми пальцами зажатый вокруг горла локоть. Самойлов вмиг нацелился на очередного террориста из трофейного оружия, но даже с ничтожного расстояния комнаты был риск попасть в заложницу собственного брата. Из всех возможных мест поражения стрелять он мог только в голову. Иначе — взрыв.
— Кх… одумайся, — прохрипел Пономарёв. — Она твоя сестра.
— Кафирам смерть, — тихо ответил Ахроров. — Канлыят.
— Они невиновны! Олег, не стреляй!
Тяжёлый пистолет тянуло вниз, руки Самойлова начинали подрагивать. Боевик внимательно смотрел на иноземного врага из внутренних войск и не отпускал смертоносный пульт. Неожиданно в доме послышались приближающиеся шаги и команды сослуживцев. Ахроров выкрикнул:
— Аллаху Акбар!
Миг, за которым палец на пульте коснётся кнопки. Начинённую гвоздями и взрывчаткой куртку разорвёт сотней осколков, и те превратят всех стоящих рядом в раскромсанный фарш. Но за секунду до этого Олег вжал спусковой крючок и тремя выстрелами поразил цель. Тела боевика и закрывшей его сестры синхронно повалились на пол. Женщин окончательно бросило в истерику, располневшая мать семейства хотела накинуться на стрелка за убитых внуков и спасённую жизнь, но тут же отшатнулась, когда в комнату ворвались вооружённые солдаты.
— Стоять на месте, суки!
Кто-то выстрелил в потолок. Старший сержант Самойлов кинулся к свалившемуся на бок командиру. Форму с руками мгновенно замарало густой кровью. Проверив пульс, Олег убедился, что капитан Пономарёв своего «Героя» получил. Посмертно.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Олег проснулся в холодном пустом купе. Две верхние полки были свободны с самого начала, а разговорчивый попутчик, не найдя общих слов с угрюмым соседом и отправившись искать товарищей дальше по вагону, успел забрать вещи. Самойлов отметил про себя, что не заметил этого во сне. Сказалась нервная неделя. И, тем не менее, Кавказ бы такого упущения не простил. Олег оторвал затылок от стены, повёл плечами, пытаясь разогнать кровь в сведённых ключицах. Дремота в сидячем положении вызвала новый приступ головной боли, что не унималась последние дни. За вспотевшими окнами мелькали голые деревья и серые от грязи тающие сугробы, проглядывались далёкие высотки и придорожные трансформаторные будки. Поезд медленно приближался к платформе.
Холод на улице был скорее не жалящий и пронизывающий, но выматывающий: сам не нападал, довольствуясь вытягиваемым из тела теплом. Олег сошёл с вагона последним. Застегнул до конца молнию на чёрной куртке из искусственной кожи, мохнатым воротником прикрыл впалые щёки. Коротко остриженная голова оставалась непокрытой. На ногах сидели камуфлированные штаны с плотными берцами. Расцветка служебной не соответствовала — так, китайская подделка, для гражданки. Из вещей в руках лишь чёрная спортивная сумка, в которую уместились все пожитки: оказалось, за пять командировочных лет их накопилось не так много.
Вокзал за эти годы нисколько не изменился: те же старые шпалы, стайки работников в оранжевых жилетах — цветные пятна на фоне серости — высокие засаленные окна и беспристрастные лица пассажиров, в основном уезжающих — сюда редко кто возвращался. Для небожителей существовали самолёты. Промышленный город с самого порога встречал давнего знакомого как умел: без фанфар, эмоций и ложных обещаний. В последний раз Олег был здесь пять лет назад. Не приехал ни после срочной, ни даже на похороны отца. Вряд ли что-то могло его удержать. Там, в горах и лесах Дагестана, он норовил вернуться, может, даже уйти со службы, но каждый раз прибывал обратно в расположение с долгих утомительных командировок. Настоящий дом там, в казарме внутренних войск. Возвращаться можно только отсюда, из города. Тем не менее, эта поездка по всей вероятности была в один конец. Дагестан старшего сержанта Олега Самойлова более не ждал.