— Как жаль! Ты ей, конечно, не сказал? Она пожилая?
— Того же возраста, что и ты. Вдова. По ее словам, муж погиб на войне. Ну, отдыхай.
Освободившись от отца, который был явно не прочь продолжать разговор, Эйити вернулся в гостиную.
— Ну как он? — спросила мать, расставляя посуду.
— Гастрит в легкой форме. Можешь успокоиться.
— Может, ему кашу рисовую сварить?
— Ничего не давай.
Он пощелкал программами в телевизоре, но сразу выключил. Запах этого дома, вся атмосфера вызывали у него отторжение.
Новый сотрудник
После того как Эйити вышел из комнаты, Одзу закрыл глаза и попытался заснуть. Он был доволен, что сын осмотрел его. В последнее время они почти не разговаривали, и Одзу был рад, что его отпрыск проявил о нем заботу, хотя бы когда он заболел.
«Все же в нем есть что-то хорошее».
Одзу сомкнул веки, положил руку на живот, который еще не успокоился. Его стало клонить ко сну. В полусне перед ним снова встала фигура Хирамэ.
«Так… через сколько месяцев после выпуска из Нады пришло письмо?..»
Одзу помнил, что после окончания школы связь между ним и Хирамэ на какое-то время оборвалась. И вот, когда он учился на подготовительном отделении в колледже Р., во время первых летних каникул, пришло письмо. На конверте был штемпель города Ако, где работал Хирамэ, а в письме фотография: унылая физиономия, напомаженные волосы, слегка мешковатый костюм.
«Каждый день мне читают лекции о бережливости осакских торговцев. Я тоже собираюсь накопить много денег и стать богачом», — как курица лапой наскреб на обороте фотографии Хирамэ. В письме он писал, чему его обучали на фирме последние два месяца.
В первый день Хирамэ и двух других новых сотрудников вызвали к президенту.
— Ну-с, — начал пятидесятилетний, с маленькими усиками, мужчина. На столе перед ним лежали позолоченные карманные часы. — В чем дух нашей компании? В том, чтобы ничего не тратить зря. Ничего не выбрасывать. Делать сбережения. Я построил эту компанию на таких принципах. И я хочу, чтобы все мои сотрудники работали, руководствуясь этой целью.
Президент посмотрел на Хирамэ:
— Ты понял?
— Нет, — заморгал тот.
— Смотри. — Президент показал на свой костюм-тройку. — Сколько лет я ношу этот костюм, как думаешь?
— Два года, — ответил Хирамэ.
— Год. Три, — предположили двое других новобранцев.
— Неверно, — покачал головой президент. — Десять лет! Запомните, если будете покупать костюм в рассрочку. Вернулся домой с работы — аккуратно почисть костюм щеткой, и он десять лет будет иметь приличный вид. Так что десять лет на новый костюм не рассчитывайте. Иначе ничего не накопите.
— Да, но… — с надутым видом протянул Хирамэ, — когда брюки долго носишь, они блестеть начинают.
— Тогда надо взять муку, посыпать на брюки, побить по этим местам мокрым полотенцем, и блеск исчезнет. Или вот мои ботинки. Я в них хожу семь лет. Ходите аккуратно, не ленитесь ухаживать за обувью — и она вам прослужит семь, а то и восемь лет. Это и есть дух нашей компании.
«Бережливость — дух нашей компании». Этим идеалом президента были проникнуты и сотрудники фирмы, и Хирамэ вместе с другими новичками, только-только поступившими на работу, приходилось декламировать по утрам:
1) Не надо ничего выбрасывать.
2) Перед тем как что-то выбросить, подумай, нельзя ли это как-то использовать.
3) Не смейся над мелкой монетой, как бы потом плакать не пришлось.
4) Даже пыль, накапливаясь, образует горы.
В конторе, которая занимала принадлежавшую фирме старую темную лавку, по строгому распоряжению президента нельзя было выбросить ни одной газеты, ни одной рекламной листовки, ни одного конверта от полученной корреспонденции.
— На обратной стороне листовок можно делать записи, — постоянно внушал он подчиненным.
— Или взять почту, которая к нам приходит. Выворачиваем полученный конверт — и в нем можно отправить наше письмо. Увидели на улице обрывок веревки — поднимите. Мы ему найдем применение. Это называется Кодекс торговца!
Звонить по телефону клиентам разрешали очень редко.
— Если до клиента можно дойти пешком, идите к нему пешком. Если клиент далеко и особой спешки нет, пошлите ему открытку. Телефоном можно пользоваться только в случае крайней необходимости.
Слушая наставления президента, Хирамэ вдруг почему-то подумал об одноклассниках из Нады. Если он хочет угнаться за теми, кто поступил в старшие школы, у него нет другого пути, как разбогатеть. Поэтому теория бережливости, которую исповедовал президент, вызывала у Хирамэ большой интерес.