— Как все запущено… — покачал головой Лавров.
— В Сомали все очень сложно, — подтвердил Анисимов. — Я еще не сказал, что все эти отделившиеся части страны сами не являются чем-то единым: их тоже раздирает внутренняя борьба, там полно разных группировок, которые то заключают союзы, то их разрывают. Я уж не буду тебя грузить, перечислять все эти «независимые республики» и альянсы.
— То есть опереться на кого-то, чтобы навести порядок и установить в стране мир, нельзя, — заключил Лавров.
— Такие попытки были, — объяснил Анисимов. — Но все кончились безрезультатно. В 1991–1992 годах в Сомали проводилась международная операция «Возрождение надежды» — ООН оказывала помощь населению, пострадавшему от сильной засухи и голода. Операция прошла вроде успешно, и американцы пытались ее развить, закрепить свое влияние. Но в октябре 1993 года подразделение их спецназа попало в засаду в Могадишо; погибли сразу 18 человек. В Штатах начались протесты — там еще не забыли Вьетнам. Пришлось им вывести свои войска. Позже они еще раз попытались вмешаться в события, опираясь на подкупленных ими полевых командиров, но снова потерпели неудачу: исламисты полностью их разбили. После этого главной силой попыталась стать Эфиопия, которая ввела в Могадишо свои войска, чтобы поставить у власти свое правительство. Это им удалось, но как только эфиопские войска ушли, исламисты тут же разбили их ставленников. Теперь там действует, как я уже говорил, переходное правительство, которое опирается на межафриканские силы. Но соседние страны тоже не хотят глубоко ввязываться в конфликт. Так что новых претендентов на то, чтобы установить в Сомали единую власть, пока не видно.
— То есть американские сторонники там есть, эфиопские тоже имеются, а наших, что же, никого разве нет? — спросил Лавров.
— В свое время в Сомали было полно наших сторонников, — принялся объяснять Анисимов. — И самым главным был генерал Сиад Барре. В 1969 году он совершил переворот и провозгласил себя президентом. Он заявил, что будет строить в Сомали социализм «с африканским лицом». Советский Союз оказывал ему большую помощь. Там в то время работали несколько тысяч наших специалистов, много сомалийцев учились в советских вузах. Эти люди и сейчас живут в стране, и есть вероятность их встретить. Но их очень мало.
— И чем же кончилась эта дружба «с африканским лицом»? — заинтересовался Лавров.
— Кончилась она в 1977 году, когда Барре внезапно напал на Эфиопию, — объяснил Анисимов. — Решил отнять у нее провинцию Огаден, населенную сомалийскими племенами. Советское руководство оказалось перед непростым выбором: надо было решать, кого поддерживать — эфиопского руководителя Хайле Мариама, который тоже был нашим человеком, или сомалийца Барре. И хотя к тому времени у нас уже была своя военная база в Сомали, в порту Бербера, руководство СССР решило встать на сторону Эфиопии. И, как показали дальнейшие события, это было правильное решение: Барре восстановил против себя все население страны, его свергли, и после этого в Сомали наступил хаос.
— Ладно, с политикой мы вроде разобрались, — заключил Лавров. — Теперь давай расскажи про жизнь сомалийцев: какая там природа, язык, обычаи… еда, питье… Ну, и про пиратов поподробнее — все-таки нам с этими ребятами придется дело иметь.
— Хорошо, давай про жизнь, — согласился Александр. — Начнем с природы. О юге страны я говорить не буду — там нам, по всей видимости, работать не придется. Наш район — Пунтленд. Он представляет собой в основном плато высотой 500-1500 метров, на котором находится африканская саванна. Лучше всего сравнить саванну с нашей степью: сухо, рек нет совсем, изредка встречаются ручьи и колодцы. Растут отдельные группы деревьев, много кустарников — акации, тамариск, молочай…
— Молочай — кустарник? — удивился Лавров.
— Да, и довольно крупный, до полутора метров высотой.
— То есть есть где укрыться? — уточнил майор.
— Да, в саванне можно укрыться, — подтвердил Анисимов. — И еду можно раздобыть — там довольно много животных: антилопы разных видов, зебры, жирафы… Но есть и хищники: львы, леопарды, гиены, шакалы. Много птиц. Вот чего в саванне постоянно не хватает, так это воды. Поэтому там почти нет постоянных поселений, а кочевники в основном занимаются скотоводством.
— А что это за люди — сомалийцы?
— Это типичные африканцы, близкие к эфиопам. Довольно высокие, гибкие. Быстро бегают, очень выносливые. Говорят на сомалийских языках с развитой системой тонов и гармонией гласных…