Владимир Лошаченко
Посвященный
I глава
Алешку разбудил солнечный луч, перемещающийся со щеки на левый глаз. Потянувшись и разлепив сонные очи, узрел храпящего рядом Снежка – полугодовалого кавказца, вольготно раскинувшегося на Алешкиной кровати.
Снежком пса назвали за его белый окрас – маленьким щеночком принес из села отец, купил за пятак у старосты.
Иван Одоевский, Алешкин отец, брал собаку для охоты, но проглядел – кавказец по своей натуре охранник, а не загонщик. Он горевал:- Эх, лайку бы нам, чё ухватился за пустобреха.
Ругался он понарошку – Снежка любил и баловал.
Здесь, в Сибири, на Тоболе, собака охотнику большая подмога. Отец – бывший гвардеец, оттянувший лямку армейской службы по полной и даже сверх того, дослужился до унтер-офицера. Имеет три ранения и три награды – два Георгиевских креста и медаль "За храбрость", кроме того, награжден именным карабином, за первое место на дивизионных стрельбищах.
Выйдя в отставку, женился по месту службы – в Белой Руси, в Городно, близ границы. Жена – Настенька, первая красавица купецкой слободы, влюбилась в лихого гвардейца без памяти. Зная, что папенька с маменькой согласия на брак не дадут – бежала с женихом, в общем, Иван невесту украл, якобы. Объявились они в доме купца Синявина через два дня – папенька, скрипя зубами, благословил.
Унтер Одоевский, переслужив лишний год, вышел с армии вчистую с пенсионом – 12 рублев в месяц. По нынешним временам неплохо для одного, но нужно содержать семью.
В эту пору молодой Государь Василий I Романов, затеял освоение Сибири. Давали неплохие подъемные, животину всякую, да сельхоз-инструмент. Ехать за Урал Ивана подбил его земляк и товарищ – Фома Безродный, имевший жену и двоих детей.
Иван согласился по двум причинам: первое – подальше от Настиных родителей – достали занудством, второе – Сибирь – это воля, простор, рыбалка, охота.
Жена полностью поддержала любимого мужа и, несмотря на маменькины слезы, да папенькину ругань, поехали.
В тот год с гвардейского и казачьего полков ушло в отставку много воинов, не менее половины. Фома Безродный, служивший в казачьем полку, большую часть отставников смог уговорить, так же переселенцами стали не менее тридцати семей гвардейцев.
Эшелон дошел до Урала, в Златоусте всех пересадили на баржи и отправили вниз по реке Миассу. Проплыв три дня, причалили у безымянной пристани, где сошла половина народа – остальные поплыли дальше на север, по реке Исети.
Среди сошедших были и семьи Ивана с Фомой. На казенных подводах их везли на восток с неделю, а подойдя к Тоболу, объявили – конец пути.
При создании поселений, выяснилось – не хотят казачки жить с гвардейцами и прочим народом, в результате основали свою станицу – Киевскую.
Остальной народ сплюнул, выматерился и в отместку отстроил село в пятнадцати километрах севернее под названием – Казань. А вот так вот, знай наших – у вас хохляцкий Киев, а у нас столица – Казань.
Казачки от такой наглости взвыли, но поздно – их станицу Киевскую утвердили в государственных бумагах.
С тех пор и пошло соперничество, нет до открытой вражды не доходило, так побьют морды по пьянке и все.
Иван, посмотрев на общую дурь, плюнул, да поставил свою заимку между селом и станицей, кстати, поселение с самого начала было зажиточным. Служивые в армии, в большинстве своем, подкопили деньжат и не только. Через год и там, и тут, отстроили церкви, в станице через два года открыли церковно-приходскую школу.
У Ивана с Настенькой родился сын, назвали Алешей. Друг закадычный, Фома с женой Евдокией, родили сразу двойню – девчонок, на другой год опять двойню, но мальчишек.
Настенька все удивлялась, как бедная Евдокия с ними управляется – ведь шестеро детишек.
С младшим, Егоркой Безродным, подружился Алеша. Иван, дав денюжку попу Иллариону, записал сына в школу, которую тот стал посещать с шести лет. Они с Егоркой просидели за одним столом четыре года, и зимой виделись ежедневно, кроме буранных и метельных дней – родители Алешу не отпускали с заимки, мало ли, заплутает, да заметет мальца.
Алешка учиться любил, ему нравилось все новое, он рвался познавать мир. Когда мальчику исполнилось восемь лет, в семье произошла трагедия – Настенька зимой провалилась в ручей, сильно простыла и, прохворав до весны, умерла.
Остались мужики одни, осиротели, пусто стало в большом доме – у Ивана, в смоляном чубе появилась седая прядь. Алеша – не говорил неделю, испытав глубочайший шок, и мучился от кошмарных снов.
Отец испугался за пацана – не дай Бог немым останется, но все обошлось.
На седьмой день, проснувшись, Алеша обнаружил мокрую от слез подушку и внутреннее очищение. За эти дни он резко повзрослел, окружающие сразу заметили данный факт. И не удивительно, что вскоре мальца стали называть Алексеем Ивановичем – кто с уважением, а кто с опаской, но об этом чуть позже.
Конечно, это радовало, а кому скажите понравится, когда вас кличут – "смерть девкам". Обидное, по мнению Алешки, прозвище дала молодая казачка Феклуша, в то время, когда он пошел в первый класс церковно-приходской школы, причем в первый же день.
Казачки, шедшие стайкой по дороге, наткнулись на спешащего пацана, да прицепились языками:
– Ай, какой ладный мужичок, красавец.
Зараза Феклуша тогда и ляпнула:
– Подрастай скорей, "смерть девкам".
На что малец, резонно ответил:
– Глупости говорите, женщина.
Молодки покатились со смеху. С тех пор и повелось в станице, на идиотский бабий вопрос, следовал стереотипный ответ.
Алешка даже маменьку спросил:- За что его станичные девки обзывают?
Мать, расхохотавшись, ответила:- Глупые потому что, не обращай внимания, ты ведь мужчина.
А сама подумала – сын видным красавцем растет, каким человеком станет зависит от нас.
Алешка и впрямь был симпатичным пареньком – сложением и лицом в отца, смугл, черняв, с упрямым подбородком. От матери достались глаза огромные озерной синевы и обрамленные густыми длинными ресницами. Да еще румянец во всю щеку.
Наконец, прекратились его мучения, перестали обзываться, наоборот – по имени-отчеству. По простой причине – Алешка, после дикого стресса, приобрел сверхспособности – лечить людей и скотину, а также предвидеть будущее. С последним, кстати, дело обстояло не очень, то есть нестабильно.
Будущие события он видел во сне или не видел. Причем Алеша заметил, по пустякам его дар не срабатывает – только по значимым делам. Денег за лечение он не брал, да и отец не советовал, а вот за предсказания, иногда, да и то, только когда настаивали. Причем предсказывал не всем, некоторым отказывал сразу – видел на их лице маску смерти. Не хотел людей расстраивать. В первую очередь, свои способности он применил для улучшения жизни их семьи.
Отцу подсказывал, где лучше ставить силки, куда идти охотиться на всякого зверя. Иван, по советам сына, за зиму умудрился завалить трех медведей, а соболя не считано.
Таежный край, где обосновались переселенцы, кормил и обувал людей, исцелял и защищал, а кедровые массивы и рощи, берегли, аки дом родной. Народ сходу понял биологическую цепочку – чем больше кедрового ореха, тем многочисленнее бурундуки, мыши, белки, а значит больше хищного и ценного зверя. Прямая выгода человеку – мясо и пушнина, словом в урожайный кедровый год и народ в достатке.
Алешку заприметила одна старушка-травница, она научила парнишку, какие лечебные травы растут в округе, от каких болезней и в какую пору их собирать.
В леса уходили с Пелагеей в конце мая – начале июня – трава и цветы в это время набирают полную силу, поучала травница. Набрав по мешку лечебной зелени, возвращались в станицу – дома Пелагея, разложив собранную добычу на длинном столе, показывала что сушить, а что немедля употреблять для создания лечебных настоев.
Алешка на всю жизнь запомнил уроки травницы Пелагеи, а та поражалась способностям мальца – он в момент определял чем болен человек и редко кому не мог помочь. Единственное с чем он категорически не связывался – это бабьи хвори, ему по-детски было стыдно и неловко вторгаться в сию область.
Кроме посильной помощи переселенцам Алешка помогал отцу по хозяйству – они совсем запурхались со своей скотобазой. Пришлось значительно сократить поголовье домашней птицы, заодно продали небольшую отару овец. Из четырех коров оставили одну Зорьку. Иван, глядя на обширное хозяйство, с недоумением думал – как Настенька умудрялась с этим кагалом управляться.