Анна, бледнея, позволила подруге провести себя между столами, уклоняясь, чтобы никого не задеть, стараясь не слушать выкрики и не вникать в прочую активность новостного отдела. От непривычного шума и толчеи у нее закружилась голова. Она привыкла к загруженности на ресепшене, но здесь царила совершенно другая спешка. Напряжение, висевшее над головами журналистов, было почти осязаемым, оно словно сжимало пространство и повышало громкость разговоров. Даже люди, набиравшие в бумажные стаканчики воду из больших кулеров, стоявших у стены офиса, делали это так, словно от самого процесса зависела их жизнь. Анна понимала, что глазеет на них в упор, но ничего не могла с собой поделать. Она испытывала клаустрофобию и какой-то странный трепет.
– Как тут можно работать и не получить инфаркт? – спросила она.
– К этому привыкаешь. – Ри улыбнулась, передавая Анне чашку горячего черного кофе. Как только Анна сделала глоток, доза кофеина чуть не сбила ее с ног. – Это помогает. Пойдем.
Цепляясь за коллегу, как испуганный ребенок, Анна проследовала за ней через всю комнату к ряду столов, которые, похоже, были сделаны из более качественного деревянного ламината, чем остальные.
– Главный коллектив редакции, – объяснила Ри. – И кресла у них тоже лучше, чем у нас, мелких сошек. А вот и наша звезда! Мак-Ара, к тебе посетитель.
Темноволосый мужчина развернулся на кресле, и внезапно Анна оказалась лицом к лицу с объектом своей анонимной привязанности. Она изобразила улыбку, молясь, чтобы щеки не сравнились цветом с алой обивкой его кресла.
– Привет. Ты, должно быть, Анна Браун. – Он поднялся и протянул ей ладонь. – Я Бен.
– Наш звездный репортер, – насмешливо добавила Ри.
– Едва ли. Благодарю, Синфилд. Дальше я сам.
Ободряюще улыбнувшись на прощание, Ри вернулась за свой стол в сердце новостного урагана, оставив Анну стоять у стола Бена и привлекать всеобщее внимание.
Он улыбался ей, и она никак не могла понять, дружелюбие ли это или просто вежливость. Вспомнив о манерах, он схватил серое офисное кресло и подкатил его к своему.
– Садись, пожалуйста. Я как раз сортирую расписание встреч на утро, так что дай мне пять минут, а потом перейдем к делу.
Не дожидаясь ее ответа, он снова развернулся к монитору и начал кому-то звонить. Анна ютилась в чуть перекошенном кресле, которое, судя по всему, скрипело громче всех своих собратьев, и чувствовала себя слишком заметной. Случилось то, чего она так боялась: ее уверенность в себе испарилась, и она сидела уже битый час сложа руки, ожидая, пока Бен удостоит ее вниманием.
Эти две недели станут адом…
Эксклюзивная история телеведущего сотрясала отдел новостей бóльшую часть дня, но она была собственностью Эрика Маллинса, самоуверенного, острого на язык коллеги Бена, и мало влияла на ту работу, которой должны были заниматься Анна и Бен. Как Анна и ожидала, ей довольно скоро пришлось узнать, где находятся кофемашина, копировальный аппарат и архивный шкаф. Бен посылал ее с мелкими поручениями то туда, то сюда, больше для того, чтобы чем-то занять, пока он разбирался со своим недельным планом, чем по реальной необходимости. Распечатывая копии недавнего расследования Бена, она воспользовалась возможностью понаблюдать за отделом новостей. Анна вспомнила своего друга Джонаса – телеоператора-фрилансера, создававшего документальные программы о природе. Тот говорил, что его работа состоит в основном из «наблюдений за повседневной активностью незнакомой среды». Сегодня она поняла, что он имел в виду. Флора и фауна отдела новостей «Дейли мессенджер» определенно казалась чуждой: ее отличительными признаками были бледная кожа, черные круги под запавшими от недосыпа глазами, а также лихорадочная активность всех до единого обитателей. Всплески смеха то и дело прорезали несмолкающий гул голосов, телефонных звонков и стука клавиатур, но Анна почти не видела искренних улыбок. Зато буквально ощущала некую невидимую силу, приводящую все в движение: срочность, казалось, захлестывала каждого из присутствующих.
С безопасного расстояния у копировального аппарата она наблюдала и за Беном. Невозможно было не наблюдать – он, казалось, постоянно находился в эпицентре событий, даже когда не принимал в них участия. Бен фиксировал все происходящее вокруг него и в то же время казался полностью поглощенным собственными задачами. К тому же на него просто приятно было смотреть, и этот факт не ускользал от его коллег женского пола, оказывавшихся рядом с Беном всякий раз, когда выдавалась возможность. Если Бен и знал о том, какой эффект производит на них, он тщательно это скрывал, хотя выражение его лица подсказывало Анне, что он наслаждается ситуацией.